В соответствии с идейно-тематическим со-держанием строится система образов романа, в центре которой ока-зывается главный герой — Юрий Андреевич Живаго. Часто его на-зывают alter ego автора, сравнивают с лирическим героем стихотворений. С другой стороны, в нем видят продолжение того типа героя русской литературы XIX века, которого принято назы-вать «лишним человеком». Обе эти позиции имеют свои обоснова-ния. Сам Пастернак, по воспоминаниям его близкой знакомой Оль-ги Ивинской, говорил, что в образе Юрия Андреевича он соединил черты личности Блока, Есенина, Маяковского и самого себя. Пока-зателен и тот факт, что он доверяет герою не только выражение своих взглядов, мыслей, раздумий по самым важным проблемам, но даже «отдает» ему подлинные шедевры своей лирики. Но все же Живаго — это романный герой, в котором автор воплотил черты определенной личности той эпохи. Это типичный интеллигент, че-ловек умный, образованный, наделенный чуткой душой и творче-ским даром. Оказавшись в водовороте исторических событий, он как будто «стоит над схваткой», не может полностью примкнуть ни к какому стану — ни к белым, ни к красным. Живаго хочет крик-нуть и белому, гимназисту, еще почти мальчику, и красным, боль-шевикам, «что спасение не в верности формам, а освобождении от них». Поразительна по силе сцена боя партизанского отряда, в ко-тором вопреки своей воле оказался Юрий Андреевич. Он находит зашитые в одежде тексты 90 Псалма и у убитого партизана, и у воевавшего против партизан гимназиста. Они стреляли друг в дру-га, но взывали к помощи и защите у единого Спасителя.

Позже Живаго обнаруживает, что сохранять свою обособленность, отделенность от «стадности» становится все труднее. «Что же мешает мне служить, лечить и писать?» — думает он и приходит к порази-тельному выводу: «…не лишения и скитания, не неустойчивость и частые перемены, а господствующий в наши дни дух трескучей фра-зы». Порой кажется, что он действительно «лишний», безвольный человек, не сумевший найти свое место в новой жизни, в отличие от друзей юности Дудорова и Гордона. Все, что он делает, подчеркнуто буднично, прозаично, а его колебания, сомнения, нерешительность порой раздражают. Но это лишь внешний срез, за которым просмат-ривается то, что и делает Живаго героем романа: в условиях всеоб-щей обезличенности он остается личностью, среди крайней жестоко-сти, которую несет за собой революция и гражданская война, он сохраняет доброту и человечность. Он способен и сочувствовать на-родным бедам, и осознавать неизбежность происходящего. В общей историко-философской концепции Пастернака именно такой чело-век способен постигать суть событий, а будучи творческой личностью, может выразить ее в своих стихах, помогая разобраться в окружаю-щем мире другим. Сам он при этом становится жертвой времени — недаром он умирает в 1929 году, который называют годом «великого перелома». Однажды А. Блок сказал, что Пушкина «убило отсутствие воздуха», и Пастернак буквально реализует эту метафору. В той ат-мосфере полной несвободы, торжества посредственности, разрыва культурных и духовных связей личность, подобная Юрию Живаго, не может жить. Но и многие годы спустя его друзья помнят о нем. Склонившись над потрепанной тетрадью стихов Живаго, они вдруг ощущают «счастливое умиление и спокойствие», «свободу души», ко-торая так и не наступила даже после Великой Отечественной войны, хотя все ее ожидали, но которую пронес через свою жизнь давно умерший Юрий Живаго и сумел передать в своих стихах. Эти фи-нальные строки — утверждение незаурядности героя романа, плодо-творности его существования и неистребимости и бессмертия вели-кой культуры, вечных истин и нравственных ценностей, которые составляли основу его личности.

Антиподом Живаго в романе является Антипов-Стрельников. Он воплощение типа «железных борцов» революции. С одной стороны, ему присуща огромная сила воли, активность, готовность к самопо-жертвованию во имя великой идеи, аскетизм, чистота помыслов. С

другой стороны, для него характерна неоправданная жестокость, прямолинейность, способность диктовать всем то, что воспринима-ется им как «революционная необходимость», и силой «загонять» в новую жизнь даже тех, кто вовсе не стремится в нее вписаться. Судьба его оказывается трагична. Павел Антипов, превратившись из робкого, романтического молодого человека, влюбленного в Лару и исповедующего гуманистические идеи свободы, равенства и брат-ства, в жестокого борца, карателя Стрельникова, оказывается жертвой ложной, мертвящей революционной идеи, противореча-щей, по мнению автора, естественному ходу истории и самой жиз-ни. Хорошо понимающая внутреннюю мотивацию поступков своего мужа Лара отмечает: «С каким-то юношеским, ложно направлен-ным самолюбием он разобиделся на что-то такое в жизни, на что не обижаются. Он стал дуться на ход событий, на историю. … Он ведь по сей день сводит с ней счеты. … Он идет к верной гибели из-за этой глупой амбиции».

В результате Антипов во имя борьбы за революцию отказывает-ся от жены и дочери, от всего, что в его представлении мешает «де-лу жизни». Он даже берет другое имя — Стрельников — и стано-вится воплощением жестокой силы революции. Но оказывается, что на самом деле он безволен и бессилен в своем стремлении управ-лять ходом истории. «Переделка жизни! — восклицает Юрий Жи-ваго. — Так могут рассуждать люди, … ни разу не узнавшие жизни, не почувствовавшие ее духа, ее души. …А материалом, веществом, жизнь никогда не бывает. Она … сама вечно переделывает и пре-творяет, она сама куда выше наших с вами тупоумных теорий». В итоге Антипов-Стрельников приходит к полной безысходности и кончает жизнь самоубийством. Так автор показывает, что фана-тичное служение революции может привести только к смерти и по сути своей противостоит жизни.

Воплощением жизни, любви, России выступает в романе Лара — возлюбленная Живаго. Она между двумя героями-антиподами — Живаго и Антиповым-Стрельниковым. О прототипе Лары Пастер-нак писал в письме Р. Швейцер в 1958 году, отмечая, что Ольга Всеволодовна Ивинская «и есть Лара моего произведения», «олице-творение жизнерадостности и самопожертвования». В интервью английскому журналисту 1959 года писатель утверждал: «В моей молодости не было одной, единственной Лары… Но Лара моей ста-рости вписана в мое сердце ее (Ивинской) кровью и ее тюрьмой». Как и в судьбе автора, так и в судьбе героя существуют две люби-мые, необходимые ему, определяющие его жизнь женщины. Его жена Тоня — это олицетворение незыблемых основ: дома, семьи. Лара — это воплощение стихии любви, жизни, творчества. Этот об-раз продолжает традицию лучших героинь русской классической литературы (Татьяна Ларина, Наташа Ростова, Ольга Ильинская, «тургеневские девушки» и т.д.). Но судьба ее также оказывается не-разрывно связана с судьбой России. Д.С. Лихачев утверждает, что в романе Лара — символ России и самой жизни. В то же время — это вполне конкретный образ, со своей судьбой, которая составляет од-ну из основных сюжетных линий. Показательно, что она — сестра милосердия, которая помогает раненым во время первой мировой войны. В ней органично сочетается стихийное, природное начало и тонкое чувство культуры, ей посвящены лучшие стихи Живаго. Любовь ее к Юрию Андреевичу выстрадана и обретена через тяж-кие испытания грехом, унизительной связью с Комаровским, влия-тельным адвокатом, воплощающим полную беспринципность, ци-низм, грязь и пошлость буржуазного общества. Лара идет без любви на брак с Антиповым, чтобы освободиться от Комаровского. С Юрием ее изначально связывает любовь, которая и есть воплоще-ние радости жизни, ее олицетворение. Их соединяет чувство свобо-ды, являющееся залогом бессмертия. Хотя их любовь с точки зре-ния общепринятых норм запретна (Живаго женат на Тоне, а Лара замужем за Антиповым, хотя отношения с Живаго развиваются в тот момент, когда Лара считает мужа погибшим), она для героев оказывается освящена всем мирозданием. Вот, например, как Лара у гроба Живаго говорит об их любви: «Они любили друг друга не из неизбежности, не «опаленные страстью», как это ложно изобража-ют. Они любили друг друга потому, что так хотели все кругом: зем-ля под ними, небо над их головами, облака и деревья». В финале случайно попавшая на похороны Юрия Живаго Лара оплакивает его, но эта сцена потрясает не только глубиной чувства, выражае-мого в народно-поэтических традициях, но и тем, что героиня об-ращается к умершему как к живому («Вот и снова мы вместе, Юрочка. … Какой ужас, подумай! … Подумай!»). Оказывается, что любовь это и есть жизнь, она сильнее смерти, важнее «перестройки земного шара», которая в сравнении с «загадкой жизни, загадкой смерти», человеческим гением всего лишь «мелкие мировые дряз-ги». Так еще раз в финале подчеркивается главный идейно-образный стержень романа: противопоставление живого и мертвого и утверждение победы жизни над смертью.

Художественные особенности и жанрово-композиционное своеобразие романа с момента его первой публикации и до сего времени являются предметом жарких дискуссий и споров. После публикации романа в 1988 г. в «Новом мире» на страницах «Лите-ратурной газеты» развернулась оживленная полемика, одним из ключевых вопросов которой стало определение жанровой природы этого произведения. Утверждалось, что в данном случае «опреде-лить жанр — значит найти ключ к роману, его законы». Было вы-сказано несколько точек зрения, которые продолжают обсуждать-ся и в настоящее время: «это не роман, а род автобиографии», «роман — лирическое стихотворение» (Д.С. Лихачев); «роман-житие» (Г. Гачев); «не только поэтический и политический, но и философский роман» (А. Гулыга); «символический роман (в широ-ком, пастернаковском смысле)», «роман-миф» (С. Пискунова, В. Пискунов); «модернистское, остросубъективное произведение», лишь внешне сохраняющее «структуру традиционного реалистиче-ского романа» (Вяч. Воздвиженский); «поэтический романа», «мета-форическая автобиография» (А. Вознесенский); «роман-симфония», «роман-проповедь», «роман-притча» (Р. Гуль).

Композиционная структура произведения также служит пред-метом оживленных дискуссий. Многие критики считают роман слишком «сделанным», схематичным, конструктивные узлы явно выпирающими. Другие, не отрицая этого, видят в подобном по-строении особый художественный прием, позволяющий автору до-нести главную идею романа о сопряженности всего сущего в мире не только через слова, образы, описания и диалоги, но и с помощью самой композиции произведения. Такой прием часто используется в поэзии, особенно модернистской поэзии XX века, и чем-то сродни музыкальным формам. Это касается и сквозных образно-тематических мотивов (указанный выше образ метели, вьюги, мотив па-мяти и др.), сюжетно-образных параллелей природного и человече-ского мира, истории и вечности и т.д. Так в сцене на поле сражения первой мировой войны сталкиваются пять действующих лиц: «Скончавшийся изуродованный был рядовой запаса Гимазетдин, кричавший в лесу офицер — его сын, подпоручик Галиуллин, сест-ра была Лара, Гордон и Живаго — свидетели, все они были вместе, все были рядом, и одни не узнали друг друга, другие не знали ни-когда, и одно осталось навсегда неустановленным, другое стало ждать обнаружения до следующего случая, до новой встречи». «Ждут обнаружения» и непреднамеренные, но оказавшиеся судьбо-носными встречи главных героев в Москве. Именно в той комнате, в которой горящая свеча так поразила Юрия, сам того не зная, он поселяется в последние дни своей жизни, и туда случайно заходит Материал с сайта

Лара, обнаруживая гроб с телом своего возлюбленного, которого дав-но уже потеряла на жизненных перепутьях. В эпилоге романа — по-следний композиционный узел: летом 1943 года на фронтах Вели-кой Отечественной войны встречаются Гордон и Дудоров, вспоминающие Юрия Живаго, и случайно обнаруживают бельев-щицу Таню Безочередеву, воспитанную в детдоме, которая оказы-вается дочкой покойного Юрия Андреевича и которую случайно ра-зыскал чуть раньше его брат генерал-майор Живаго.

Критик Н. Иванова утверждает, что композиция романа, постро-енного по музыкально-симфоническому принципу, основана на стрежневом лейтмотиве железной дороги, который разветвляется на множество отдельных мотивов, линий, подтем. Так вблизи же-лезной дороги завязывается первый «узел»: эпизод самоубийства отца Юрия, вокруг которого группируются сразу несколько персо-нажей, в большей или меньшей степени участвующие в последую-щем действии (Комаровский, Миша Гордон, будущий революцио-нер Тиверзин; издали видят остановившийся поезд, не зная еще о страшном событии, его вызвавшем, сам Юра Живаго, его дядя Ни-колай Николаевич Веденяпин, приехавшие в гости в Дуплянку, где в то время находился и Ника Дудоров). В бронированном вагоне происходит важнейшая для дальнейшего сюжета встреча Юрия Андреевича и Стрельникова. Около железной дороги находится будка, в которой живет бывшая прислуга Лары Марфа. Именно у нее оказалась дочь Живаго и Лары Таня, которая рассказывает много лет спустя Дудорову и Гордону страшную историю убийства сына Марфы Петеньки. Показательно, что и смерть Юрия Живаго происходит у рельсов — на трамвайной остановке. Так через мета-образ железной дороги, воплощающей неумолимость времени и мертвящую силу, реализуется основная идейно-композиционная Ось романа: противопоставление живого и мертвого.

Подобное построение произведения производит впечатление не-которой театральности, но понятой не прямолинейно, а как вопло-щение Вселенской драмы бытия. Отсюда и такие художественные особенности романа, как пестрота языковых форм, включающих всю богатейшую палитру: от библейской и философской лексики, литературно-поэтической традиции до разговорных просторечных форм, языка улицы, деревенского говора. «Одна из художественных сил … романа — сила деталей, — указывает Р.Б. Гуль. — На них, на этой образности, на этом русском слове стоит весь роман». Как отмечают другие критики, театральность романа соотносима и с широким использованием в нем развернутых сравнений, метафор, олицетворений. По словам самого Пастернака, метафора — «это ес-тественное следствие недолговечности человека и надолго заду-манной огромности его задач, его духа». Вот почему излюбленный поэтический прием писателя так органично входит в его роман и позволяет на стилистическом уровне реализовать его главную идею: свести воедино разрозненные полюсы бытия и преодолеть силы разрушения, победить смерть и обрести бессмертие.

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском

На этой странице материал по темам:

• образы в доктор живаго
• жанровое определение доктора живаго
• юрий живаго человек сохранивший свободу души
• живаго и антипов
• гордон и дудоров в романе доктор живаго

ХХ век со своими трагическими событиями стал для многих людей временем суровых испытаний. Особенно тяжело пришлось представителям интеллигенции, которые видели весь ужас положения, но ничего изменить не могли. Не случайно ХХ век был назван «веком-волкодавом».

Одним из ярких произведений, раскрывающих отношения человека с эпохой, стал роман Бориса Леонидовича Пастернака «Доктор Живаго» . Написанный в 1955 году, он был напечатан на родине только в 1988 году, спустя 33 года. Почему же произведение вызвало такую реакцию властей? Внешне сюжет вполне традиционен для начала ХХ века: речь идет о судьбе человека в эпоху революционных преобразований. События романа показаны сквозь призму восприятия главного героя, поэтому сюжет, в первую очередь, связан с судьбой молодого врача Юрия Живаго.

Судьба человека, по мысли Пастернака, не связана напрямую с исторической эпохой, в которой ему приходится жить. Главный герой романа не боролся с обстоятельствами, но и не приспосабливался к ним, оставаясь личностью при любых условиях. Живаго - широкий специалист, терапевт, при этом скорее диагност, чем лечащий врач. Он способен предугадывать и ставить точный диагноз, но не стремится исправлять или лечить, то есть вмешиваться в естественный ход вещей. При этом такой своеобразный фатализм Живаго не мешает ему сделать необходимый нравственный выбор, в котором и проявляется истинная свобода человека.

С самого начала романа действуют мальчики - Юра Живаго , Миша Гордон, Ника Дудоров и девочки - Надя, Тоня. Только Лара Гишар - «девочка из другого круга» . Автор хотел назвать роман «Мальчики и девочки» . И хотя события романа разворачиваются вокруг повзрослевших героев, подростковое восприятие сохраняется и у самого Юрия, и у Лары, и даже у ставшего другим человеком Антипова. Ведь все, происходящее в годы Гражданской войны, станет для него игрой.

Но жизнь не игра, это реальность, которая вмешалась в судьбы главных героев. Начинается роман с самоубийства отца Юрия - разорившегося «богача, добряка и шалопута» Живаго, причем толкнул его на этот страшный шаг не кто иной, как адвокат Комаровский, который впоследствии сыграл трагическую роль и в судьбе Лары.

В возрасте 11 лет став круглым сиротой, Живаго оказался в семье профессора Громеко, у которого была дочь Тоня - ровесница Юрия. «У них там такой триумвиат: Юра, его товарищ и одноклассник гимназист Гордон и дочь хозяев Тоня Громеко. Этот тройственный союз начитался „Смысла любви“ и „Крейцеровой сонаты“ и помешан на проповеди целомудрия» .

Весной 1912 года все молодые люди завершили получение высшего образования: Юра стал медиком, Тоня - юристкой, а Миша - филологом. Но накануне этого года умирающая Тонина мать умоляла их пожениться. Выросшие вместе и любившие друг друга как брат и сестра, молодые люди исполнили волю умершей Анны Ивановны - поженились после получения диплома. Но именно перед смертью Тониной мамы на елке у Свентицких Юрий увидел Лару Гишар, стрелявшую в соблазнившего ее любовника матери адвоката Комаровского. Молодой человек был потрясен красотой и горделивой осанкой этой девушки, не представляя себе, что их судьбы в будущем соединятся.

Действительно, в их жизни еще не раз произойдет «судьбы сплетенье». Например, став врачом, Юрий отправится на первую мировую войну, а Лара, выйдя замуж за Павла Антипова и отправившись с ним по распределению в уральский город Юрятин, будет потом разыскивать его, пропавшего без вести, на фронте, и встретится там с Живаго.

Вообще, все события истории герой встречает с воодушевлением. Например, его как врача восхищает «великолепная хирургия» Октябрьской революции, которая может «разом вырезать все вонючие язвы общества» . Однако вскоре герой понимает, что вместо раскрепощения советская власть поставила человека в жесткие рамки, навязав при этом свое понимание свободы и счастья. Такое вмешательство в человеческую жизнь пугает Юрия Живаго, и он принимает решение вместе с семьей отправиться подальше от эпицентра исторических событий - в бывшее имение Громеко Варыкино в окрестностях Юрятина.

Именно там, в Юрятине, встретятся вновь Юра и Лара и полюбят друг друга. Юрий мечется между двумя любимыми женщинами, но история в лице товарища Лесных освобождает его от двойственного положения: партизанам нужен врач, и они насильно забирают доктора Живаго к себе в отряд. Но даже там, в условиях неволи, Живаго оставляет за собой право выбора: ему дают в руки винтовку, чтобы он стрелял во врагов, а он стреляет в дерево, он должен лечить партизан, а он выхаживает раненого колчаковца Сережу Ранцевича.

В романе есть другой герой, который тоже сделал свой выбор. Это муж Лары, Паша Антипов, сменивший фамилию на Стрельникова, решивший начать жизнь с чистого листа. Он пытается делать историю по-своему, принеся в жертву не только свою семью (жену Лару и дочь Катеньку), но и свою судьбу. В результате, оказавшись жертвой и истории, и своих чувств, он осуществляет последнюю попытку противостоять судьбе, неприемлемой для него, - пускает себе пулю в лоб.

Живаго же совершает воистину волевой поступок - сбегает из партизанского лагеря и, истощенный, полуживой, возвращается в Юрятин к Ларе. А его жена вместе с отцом и детьми за это время эмигрировали в Европу, и связь с ними оборвалась. Но на этом испытания для Юрия не закончились. Понимая, что Лару будут преследовать, он уговаривает ее уехать с Комаровским, который может обеспечить ей безопасность.

Оставшись один, Живаго возвращается в Москву, где перестает следить за собой, внешне совсем опускается, духовно деградируя и умирая в расцвете лет, по сути, в одиночестве. Но такие внешние метаморфозы говорят об изменении внутреннего мира. Он творит, и результат творчества - последняя глава романа «Стихотворения Юрия Живаго».

Таким образом, роман «Доктор Живаго» становится духовной биографией его автора, ведь судьба Юрия Живаго вплетена в канву жизненного и духовного пути его создателя.

романа Пастернака показывают проблемы жизни того времени.

«Доктор Живаго» главные герои

• Юрий Андреевич Живаго - доктор, главный герой романа
• Антонина Александровна Живаго (Громеко) - жена Юрия
• Лариса Фёдоровна Антипова (Гишар) - жена Антипова
• Павел Павлович Антипов (Стрельников) - муж Лары, революционный комиссар
• Александр Александрович и Анна Ивановна Громеко - родители Антонины
• Евграф Андреевич Живаго - генерал-майор, единокровный брат Юрия
• Николай Николаевич Веденяпин - дядя Юрия Андреевича
• Виктор Ипполитович Комаровский - московский адвокат
• Катенька Антипова - дочь Ларисы
• Михаил Гордон и Иннокентий Дудоров - одноклассники Юрия по гимназии
• Осип Гимазетдинович Галиуллин - белый генерал
• Анфим Ефимович Самдевятов - юрист, большевик
• Ливерий Аверкиевич Микулицын (Товарищ Лесных) - предводитель «Лесных братьев»
• Марина - третья гражданская жена Юрия
• Киприян Савельевич Тиверзин и Павел Ферапонтович Антипов - работники Брестской железной дороги, политкаторжане
• Мария Николаевна Живаго (Веденяпина) - мать Юрия
• Пров Афанасьевич Соколов - псаломщик
• Шура Шлезингер - подруга Антонины Александровны
• Марфа Гавриловна Тиверзина - мать Киприяна Савельевича Тиверзина
• Софья Малахова - подруга Савелия
• Маркел - дворник в старом дома семьи Живаго, отец Марины

Юрий Живаго — маленький мальчик, который переживает смерть матери: «Шли и шли и пели „Вечную память“ …». Юра - потомок богатой семьи, сделавшей себе состояние на промышленных, торговых и банковских операциях. Брак родителей не был счастливым: отец бросил семью ещё до смерти матери.

Осиротевшего Юру на некоторое время приютит дядя, живущий на юге России. Затем многочисленные родственники и друзья отправят его в Москву, где он как родной будет принят в семью Александра и Анны Громеко.

Исключительность Юрия становится очевидной довольно рано - ещё юношей он проявляет себя как талантливый поэт. Но при этом решает идти по стопам своего приёмного отца Александра Громеко и поступает на медицинское отделение университета, где также проявляет себя как талантливый врач. Первой любовью, а впоследствии и женой Юрия Живаго становится дочка его благодетелей - Тоня Громеко.

У Юрия и Тони было двое детей, однако затем судьба разлучила их навсегда, и свою младшую дочь, родившуюся после расставания, доктор никогда не видел.

В начале романа перед читателем постоянно возникают новые лица. Всех их свяжет в единый клубок дальнейший ход повествования. Одна из них - Лариса, невольница престарелого адвоката Комаровского, которая всеми силами пытается и не может вырваться из плена его «покровительства». У Лары есть друг детства - Павел Антипов, который впоследствии станет её мужем, и Лара увидит в нём своё спасение. Поженившись, они с Антиповым не могут найти своего счастья, Павел бросит семью и отправится на фронт Первой мировой. Впоследствии он станет грозным революционным комиссаром, сменив фамилию на Стрельников. По окончании Гражданской войны он планирует воссоединиться с семьёй, однако этому желанию так и не суждено будет сбыться.

Юрия Живаго и Лару судьба разными путями сводит в период Первой мировой войны в прифронтовом населённом пункте Мелюзеево, куда главный герой произведения призван на войну в качестве военного врача, а Антипова - добровольно сестрой-милосердия, пытаясь отыскать без вести пропавшего мужа Павла. Впоследствии жизни Живаго и Лары опять пересекаются в провинциальном Юрятине-на-Рыньве (вымышленном уральском городе, прообразом которого послужила Пермь), где они тщетно ищут убежища от уничтожающей всё и вся революции. Юрий и Лариса встретятся и полюбят друг друга. Но вскорости нищета, голод и репрессии разлучат и семью доктора Живаго, и Ларину семью. Полтора года Живаго будет пропадать в Сибири, служа военным доктором в плену у красных партизан. Совершив побег, он пешком вернётся обратно на Урал - в Юрятин, где снова встретится с Ларой. Его супруга Тоня, вместе с детьми и тестем Юрия, находясь в Москве, пишет о скорой принудительной высылке за границу. В надежде переждать зиму и ужасы Юрятинского реввоенсовета, Юрий и Лара укрываются в заброшенной усадьбе Варыкино. Вскоре к ним приезжает нежданный гость - Комаровский, получивший приглашение возглавить Министерство юстиции в Дальневосточной республике, провозглашённой на территории Забайкалья и российского Дальнего Востока. Он уговаривает Юрия Андреевича отпустить Лару и её дочь с ним - на восток, обещая переправить их затем за границу. Юрий Андреевич соглашается, понимая, что никогда больше их не увидит.

Постепенно он начинает сходить с ума от одиночества. Вскоре в Варыкино приходит супруг Лары - Павел Антипов (Стрельников). Разжалованный и скитающийся по просторам Сибири, он рассказывает Юрию Андреевичу о своём участии в революции, о Ленине, об идеалах советской власти, но, узнав от Юрия Андреевича, что Лара всё это время любила и любит его, понимает, как горько он заблуждался. Стрельников кончает с собой выстрелом из винтовки. После самоубийства Стрельникова доктор возвращается в Москву в надежде бороться за свою дальнейшую жизнь. Там он встречает свою последнюю женщину - Марину, дочь бывшего (ещё при царской России) живаговского дворника Маркела. В гражданском браке с Мариной у них рождаются две девочки. Юрий постепенно опускается, забрасывает научную и литературную деятельность и, даже осознавая своё падение, ничего не может с этим поделать. Однажды утром, по дороге на работу, ему становится плохо в трамвае, и он умирает от сердечного приступа в центре Москвы. Проститься с ним к его гробу приходят единокровный брат Евграф и Лара, которая вскоре после этого пропадёт без вести.

Впереди будут и Вторая мировая, и Курская дуга, и прачка Таня, которая поведает убелённым сединами друзьям детства Юрия Андреевича - Иннокентию Дудорову и Михаилу Гордону, пережившим ГУЛАГ, аресты и репрессии конца 30-х, историю своей жизни; окажется, что это внебрачная дочь Юрия и Лары, и брат Юрия генерал-майор Евграф Живаго возьмёт её под свою опеку. Он же составит сборник сочинений Юрия - тетрадь, которую читают Дудоров и Гордон в последней сцене романа. Роман завершается 25-ю стихотворениями Юрия Живаго.

Юрий Живаго – главный герой романа Бориса Леонидовича Пастернака «Доктор Живаго»; преуспевающий медик, служивший во время войны; муж Антонины Громеко и сводный брат генерал-майора Ефграфа Живаго . Юрий рано осиротел, потеряв сначала мать, которая умерла в результате продолжительной болезни, а затем отца, который, будучи в алкогольном опьянении, спрыгнул из движущегося на полном ходу поезда. Его жизнь была нелегкой. Как говорил сам автор, фамилию герою он придумал от выражения, взятого из молитвы: «Бога Живаго». Под фразой подразумевалась ассоциация с Иисусом Христом, «исцеляющим все живое». Таким хотел видеть Пастернак своего персонажа.

Считается, что прототипом героя был сам автор, точнее его духовная биография. Сам же он говорил, что доктор Живаго должен ассоциироваться не только с ним, а скорее с Блоком, с Маяковским, возможно, даже с Есениным, то есть с теми авторами, которые рано ушли из жизни, оставив после себя ценный томик со стихами. Роман охватывает всю первую половину двадцатого века, а доктор уходит из жизни в переломный год 1929-й. Получается, что в каком-то смысле это автобиографичный роман, а в каком-то нет. Юрий Андреевич застал Октябрьскую революцию и Первую мировую войну. На фронте он был практикующим врачом, а дома – заботливым мужем и отцом.

Однако события сложились так, что вся жизнь шла вопреки установленному в обществе порядку. Сначала он остался без родителей, затем воспитывался в семье дальних родственников. На дочери своих благодетелей, Тане Громеко, он впоследствии женился, хотя больше его привлекала загадочная Лара Гишар , чьей трагедии он не мог тогда знать. Со временем, жизнь свела этих двоих, но вместе они пробыли недолго. Разлучником стал тот самый злополучный адвокат Комаровский , после разговора с которым в свое время выпрыгнул из поезда отец Юрия.

Помимо врачевания, Живаго увлекался литературой и написанием поэзии. После его смерти друзья и родные обнаружили тетради, в которых он записывал свои стихотворения. Одно из них начиналось со слов: «Свеча горела на столе, Свеча горела…» Оно родилось в его голове в тот вечер, когда он с Тоней направлялся на елку к друзьям и стал свидетелем того, как Лара стреляла в любовника своей матери. Этот случай навсегда остался в его памяти. В тот же вечер она объяснилась с Пашей Антиповым , который стал ее законным мужем. События сложились, таким образом, что Лара с Пашей расстались, а Юра после ранения попал в тот госпиталь, где она работала сестрой милосердия. Там и произошло объяснение, во время которого Юра признался, что любит ее.

Жена доктора и двое детей были высланы из страны и эмигрировали во Францию. Тоня знала о его отношениях с Ларой, но продолжала его любить. Переломным моментом для него стало расставание с Ларисой, которую обманным способом увез Комаровский. После этого Живаго совсем запустил себя, не хотел заниматься врачебной практикой и ничем не интересовался. Единственное, что его увлекало, так поэзия. К революции он поначалу относился хорошо, но после того, как пробыл в плену, где ему пришлось стрелять в живых людей, он сменил свой энтузиазм на сострадание к невинным людям. Он намеренно отказался от участия в истории.

По сути, этот персонаж прожил жизнь, которой и хотел жить. Внешне он выглядел безвольно, но на самом деле обладал сильным умом и хорошей интуицией. Умер Живаго от сердечного приступа, приключившегося с ним в переполненном трамвае. На его похоронах была и Лариса Антипова (Гишар). Как оказалось, у нее была дочь от Юрия, которую она вынужденно отдала на воспитание чужой женщине. О племяннице и работах брата после его смерти позаботился сводный брат Евграф Живаго.

В соответствии с идейно-тематическим со­держанием строится система образов романа, в центре которой ока­зывается главный герой - Юрий Андреевич Живаго. Часто его на­зывают alter ego автора, сравнивают с лирическим героем стихотворений. С другой стороны, в нем видят продолжение того типа героя русской литературы XIX века, которого принято назы­вать «лишним человеком». Обе эти позиции имеют свои обоснова­ния. Сам Пастернак, по воспоминаниям его близкой знакомой Оль­ги Ивинской, говорил, что в образе Юрия Андреевича он соединил черты личности Блока, Есенина, Маяковского и самого себя. Пока­зателен и тот факт, что он доверяет герою не только выражение своих взглядов, мыслей, раздумий по самым важным проблемам, но даже «отдает» ему подлинные шедевры своей лирики. Но все же Живаго - это романный герой, в котором автор воплотил черты определенной личности той эпохи. Это типичный интеллигент, че­ловек умный, образованный, наделенный чуткой душой и творче­ским даром. Оказавшись в водовороте исторических событий, он как будто «стоит над схваткой», не может полностью примкнуть ни к какому стану - ни к белым, ни к красным. Живаго хочет крик­нуть и белому, гимназисту, еще почти мальчику, и красным, боль­шевикам, «что спасение не в верности формам, а освобождении от них». Поразительна по силе сцена боя партизанского отряда, в ко­тором вопреки своей воле оказался Юрий Андреевич. Он находит зашитые в одежде тексты 90 Псалма и у убитого партизана, и у воевавшего против партизан гимназиста. Они стреляли друг в дру­га, но взывали к помощи и защите у единого Спасителя.

Позже Живаго обнаруживает, что сохранять свою обособленность, отделенность от «стадности» становится все труднее. «Что же мешает мне служить, лечить и писать?» - думает он и приходит к порази­тельному выводу: «…не лишения и скитания, не неустойчивость и частые перемены, а господствующий в наши дни дух трескучей фра­зы». Порой кажется, что он действительно «лишний», безвольный человек, не сумевший найти свое место в новой жизни, в отличие от друзей юности Дудорова и Гордона. Все, что он делает, подчеркнуто буднично, прозаично, а его колебания, сомнения, нерешительность порой раздражают. Но это лишь внешний срез, за которым просмат­ривается то, что и делает Живаго героем романа: в условиях всеоб­щей обезличенности он остается личностью, среди крайней жестоко­сти, которую несет за собой революция и гражданская война, он сохраняет доброту и человечность. Он способен и сочувствовать на­родным бедам, и осознавать неизбежность происходящего. В общей историко-философской концепции Пастернака именно такой чело­век способен постигать суть событий, а будучи творческой личностью, может выразить ее в своих стихах, помогая разобраться в окружаю­щем мире другим. Сам он при этом становится жертвой времени - недаром он умирает в 1929 году, который называют годом «великого перелома». Однажды А. Блок сказал, что Пушкина «убило отсутствие воздуха», и Пастернак буквально реализует эту метафору. В той ат­мосфере полной несвободы, торжества посредственности, разрыва культурных и духовных связей личность, подобная Юрию Живаго, не может жить. Но и многие годы спустя его друзья помнят о нем. Склонившись над потрепанной тетрадью стихов Живаго, они вдруг ощущают «счастливое умиление и спокойствие», «свободу души», ко­торая так и не наступила даже после Великой Отечественной войны, хотя все ее ожидали, но которую пронес через свою жизнь давно умерший Юрий Живаго и сумел передать в своих стихах. Эти фи­нальные строки - утверждение незаурядности героя романа, плодо­творности его существования и неистребимости и бессмертия вели­кой культуры, вечных истин и нравственных ценностей, которые составляли основу его личности.

Антиподом Живаго в романе является Антипов-Стрельников. Он воплощение типа «железных борцов» революции. С одной стороны, ему присуща огромная сила воли, активность, готовность к самопо­жертвованию во имя великой идеи, аскетизм, чистота помыслов. С

другой стороны, для него характерна неоправданная жестокость, прямолинейность, способность диктовать всем то, что воспринима­ется им как «революционная необходимость», и силой «загонять» в новую жизнь даже тех, кто вовсе не стремится в нее вписаться. Судьба его оказывается трагична. Павел Антипов, превратившись из робкого, романтического молодого человека, влюбленного в Лару и исповедующего гуманистические идеи свободы, равенства и брат­ства, в жестокого борца, карателя Стрельникова, оказывается жертвой ложной, мертвящей революционной идеи, противореча­щей, по мнению автора, естественному ходу истории и самой жиз­ни. Хорошо понимающая внутреннюю мотивацию поступков своего мужа Лара отмечает: «С каким-то юношеским, ложно направлен­ным самолюбием он разобиделся на что-то такое в жизни, на что не обижаются. Он стал дуться на ход событий, на историю. … Он ведь по сей день сводит с ней счеты. … Он идет к верной гибели из-за этой глупой амбиции».

В результате Антипов во имя борьбы за революцию отказывает­ся от жены и дочери, от всего, что в его представлении мешает «де­лу жизни». Он даже берет другое имя - Стрельников - и стано­вится воплощением жестокой силы революции. Но оказывается, что на самом деле он безволен и бессилен в своем стремлении управ­лять ходом истории. «Переделка жизни! - восклицает Юрий Жи­ваго. - Так могут рассуждать люди, … ни разу не узнавшие жизни, не почувствовавшие ее духа, ее души. …А материалом, веществом, жизнь никогда не бывает. Она … сама вечно переделывает и пре­творяет, она сама куда выше наших с вами тупоумных теорий». В итоге Антипов-Стрельников приходит к полной безысходности и кончает жизнь самоубийством. Так автор показывает, что фана­тичное служение революции может привести только к смерти и по сути своей противостоит жизни.

Воплощением жизни, любви, России выступает в романе Лара - возлюбленная Живаго. Она между двумя героями-антиподами - Живаго и Антиповым-Стрельниковым. О прототипе Лары Пастер­нак писал в письме Р. Швейцер в 1958 году, отмечая, что Ольга Всеволодовна Ивинская «и есть Лара моего произведения», «олице­творение жизнерадостности и самопожертвования». В интервью английскому журналисту 1959 года писатель утверждал: «В моей молодости не было одной, единственной Лары… Но Лара моей ста­рости вписана в мое сердце ее (Ивинской) кровью и ее тюрьмой». Как и в судьбе автора, так и в судьбе героя существуют две люби­мые, необходимые ему, определяющие его жизнь женщины. Его жена Тоня - это олицетворение незыблемых основ: дома, семьи. Лара - это воплощение стихии любви, жизни, творчества. Этот об­раз продолжает традицию лучших героинь русской классической литературы (Татьяна Ларина, Наташа Ростова, Ольга Ильинская, «тургеневские девушки» и т.д.). Но судьба ее также оказывается не­разрывно связана с судьбой России. Д.С. Лихачев утверждает, что в романе Лара - символ России и самой жизни. В то же время - это вполне конкретный образ, со своей судьбой, которая составляет од­ну из основных сюжетных линий. Показательно, что она - сестра милосердия, которая помогает раненым во время первой мировой войны. В ней органично сочетается стихийное, природное начало и тонкое чувство культуры, ей посвящены лучшие стихи Живаго. Любовь ее к Юрию Андреевичу выстрадана и обретена через тяж­кие испытания грехом, унизительной связью с Комаровским, влия­тельным адвокатом, воплощающим полную беспринципность, ци­низм, грязь и пошлость буржуазного общества. Лара идет без любви на брак с Антиповым, чтобы освободиться от Комаровского. С Юрием ее изначально связывает любовь, которая и есть воплоще­ние радости жизни, ее олицетворение. Их соединяет чувство свобо­ды, являющееся залогом бессмертия. Хотя их любовь с точки зре­ния общепринятых норм запретна (Живаго женат на Тоне, а Лара замужем за Антиповым, хотя отношения с Живаго развиваются в тот момент, когда Лара считает мужа погибшим), она для героев оказывается освящена всем мирозданием. Вот, например, как Лара у гроба Живаго говорит об их любви: «Они любили друг друга не из неизбежности, не «опаленные страстью», как это ложно изобража­ют. Они любили друг друга потому, что так хотели все кругом: зем­ля под ними, небо над их головами, облака и деревья». В финале случайно попавшая на похороны Юрия Живаго Лара оплакивает его, но эта сцена потрясает не только глубиной чувства, выражае­мого в народно-поэтических традициях, но и тем, что героиня об­ращается к умершему как к живому («Вот и снова мы вместе, Юрочка. … Какой ужас, подумай! … Подумай!»). Оказывается, что любовь это и есть жизнь, она сильнее смерти, важнее «перестройки земного шара», которая в сравнении с «загадкой жизни, загадкой смерти», человеческим гением всего лишь «мелкие мировые дряз­ги». Так еще раз в финале подчеркивается главный идейно­образный стержень романа: противопоставление живого и мертвого и утверждение победы жизни над смертью.Художественные особенности и жанрово-композиционное своеобразие романа с момента его первой публикации и до сего времени являются предметом жарких дискуссий и споров. После публикации романа в 1988 г. в «Новом мире» на страницах «Лите­ратурной газеты» развернулась оживленная полемика, одним из ключевых вопросов которой стало определение жанровой природы этого произведения. Утверждалось, что в данном случае «опреде­лить жанр - значит найти ключ к роману, его законы». Было вы­сказано несколько точек зрения, которые продолжают обсуждать­ся и в настоящее время: «это не роман, а род автобиографии», «роман - лирическое стихотворение» (Д.С. Лихачев); «роман-житие» (Г. Гачев); «не только поэтический и политический, но и философский роман» (А. Гулыга); «символический роман (в широ­ком, пастернаковском смысле)», «роман-миф» (С. Пискунова, В. Пискунов); «модернистское, остросубъективное произведение», лишь внешне сохраняющее «структуру традиционного реалистиче­ского романа» (Вяч. Воздвиженский); «поэтический романа», «мета­форическая автобиография» (А. Вознесенский); «роман-симфония», «роман-проповедь», «роман-притча» (Р. Гуль).

Композиционная структура произведения также служит пред­метом оживленных дискуссий. Многие критики считают роман слишком «сделанным», схематичным, конструктивные узлы явно выпирающими. Другие, не отрицая этого, видят в подобном по­строении особый художественный прием, позволяющий автору до­нести главную идею романа о сопряженности всего сущего в мире не только через слова, образы, описания и диалоги, но и с помощью самой композиции произведения. Такой прием часто используется в поэзии, особенно модернистской поэзии XX века, и чем-то сродни музыкальным формам. Это касается и сквозных образно-тематических мотивов (указанный выше образ метели, вьюги, мотив па­мяти и др.), сюжетно-образных параллелей природного и человече­ского мира, истории и вечности и т.д. Так в сцене на поле сражения первой мировой войны сталкиваются пять действующих лиц: «Скончавшийся изуродованный был рядовой запаса Гимазетдин, кричавший в лесу офицер - его сын, подпоручик Галиуллин, сест­ра была Лара, Гордон и Живаго - свидетели, все они были вместе, все были рядом, и одни не узнали друг друга, другие не знали ни­когда, и одно осталось навсегда неустановленным, другое стало ждать обнаружения до следующего случая, до новой встречи». «Ждут обнаружения» и непреднамеренные, но оказавшиеся судьбо­носными встречи главных героев в Москве. Именно в той комнате, в которой горящая свеча так поразила Юрия, сам того не зная, он поселяется в последние дни своей жизни, и туда случайно заходит

Лара, обнаруживая гроб с телом своего возлюбленного, которого дав­но уже потеряла на жизненных перепутьях. В эпилоге романа - по­следний композиционный узел: летом 1943 года на фронтах Вели­кой Отечественной войны встречаются Гордон и Дудоров, вспоминающие Юрия Живаго, и случайно обнаруживают бельев­щицу Таню Безочередеву, воспитанную в детдоме, которая оказы­вается дочкой покойного Юрия Андреевича и которую случайно ра­зыскал чуть раньше его брат генерал-майор Живаго.

Критик Н. Иванова утверждает, что композиция романа, постро­енного по музыкально-симфоническому принципу, основана на стрежневом лейтмотиве железной дороги, который разветвляется на множество отдельных мотивов, линий, подтем. Так вблизи же­лезной дороги завязывается первый «узел»: эпизод самоубийства отца Юрия, вокруг которого группируются сразу несколько персо­нажей, в большей или меньшей степени участвующие в последую­щем действии (Комаровский, Миша Гордон, будущий революцио­нер Тиверзин; издали видят остановившийся поезд, не зная еще о страшном событии, его вызвавшем, сам Юра Живаго, его дядя Ни­колай Николаевич Веденяпин, приехавшие в гости в Дуплянку, где в то время находился и Ника Дудоров). В бронированном вагоне происходит важнейшая для дальнейшего сюжета встреча Юрия Андреевича и Стрельникова. Около железной дороги находится будка, в которой живет бывшая прислуга Лары Марфа. Именно у нее оказалась дочь Живаго и Лары Таня, которая рассказывает много лет спустя Дудорову и Гордону страшную историю убийства сына Марфы Петеньки. Показательно, что и смерть Юрия Живаго происходит у рельсов - на трамвайной остановке. Так через мета­образ железной дороги, воплощающей неумолимость времени и мертвящую силу, реализуется основная идейно-композиционная Ось романа: противопоставление живого и мертвого.

Подобное построение произведения производит впечатление не­которой театральности, но понятой не прямолинейно, а как вопло­щение Вселенской драмы бытия. Отсюда и такие художественные особенности романа, как пестрота языковых форм, включающих всю богатейшую палитру: от библейской и философской лексики, литературно-поэтической традиции до разговорных просторечных форм, языка улицы, деревенского говора. «Одна из художественных сил … романа - сила деталей, - указывает Р.Б. Гуль. - На них, на этой образности, на этом русском слове стоит весь роман». Как отмечают другие критики, театральность романа соотносима и с широким использованием в нем развернутых сравнений, метафор, олицетворений. По словам самого Пастернака, метафора - «это ес­тественное следствие недолговечности человека и надолго заду­манной огромности его задач, его духа». Вот почему излюбленный поэтический прием писателя так органично входит в его роман и позволяет на стилистическом уровне реализовать его главную идею: свести воедино разрозненные полюсы бытия и преодолеть силы разрушения, победить смерть и обрести бессмертие.