Программу ведет Александр Гостев. Принимает участие корреспондент Радио Свобода в Дании Сергей Джанян.
Александр Гостев:
Дания и Норвегия - их судьбы в годы Второй мировой войны оказались очень разными.
Сергей Джанян:
С началом Второй мировой войны Дания и Норвегия объявили о своем нейтралитете, однако, планируя вторжение во Францию, немецкое командование было обеспокоено тем, что англо-французские войска могут занять эти скандинавские страны, получив плацдарм для атак на Германию. План захвата Дании и Норвегии был утвержден в декабре 1939 года, а 9 апреля 1940 года началась масштабная войсковая операция под кодовым названием "Везерские маневры".
Для Дании и Норвегии нападение фашистской Германии стало полной неожиданностью. Утром 9 апреля немецкие войска высадили крупный десант в Копенгагене, массированная атака с воздуха уничтожила на земле малочисленную датскую авиацию, а моторизованные части вермахта перешли датско-германскую границу и начали продвижение в Ютландии. Датские войска пытались оказать сопротивление, однако уже через несколько часов после нападения король Кристиан X под угрозой бомбардировки жилых кварталов был вынужден подписать акт о капитуляции. В результате всего за сутки немецкая армия беспрепятственно заняла Данию, потеряв убитыми только двух человек.
Совсем иначе развивались события в Норвегии, где немецкие оккупанты с первых же часов встретили упорное сопротивление. Норвежская береговая артиллерия смогла нанести существенный урон немецкому флоту, а из страны удалось вывезти золотой запас и эвакуировать членов правительства и королевскую семью, сформировавших позже правительство в изгнании. Однако силы были неравными, и к 16 июня 1940 года немцам удалось взять под контроль всю территорию Норвегии. Таким образом, Германия получила стратегически важный плацдарм на севере Европы, улучшив базирование своих подводных лодок и авиации и обеспечив подвоз стратегического сырья из скандинавских стран.
Оккупация Дании нацистской Германией завершилась 5 мая, а Норвегии - 8 мая 1945 года после капитуляции немецких войск в Европе. За пять оккупационных лет Норвегия потеряла 10300 своих граждан - многие из них погибли во время бомбежек, были замучены в концлагерях или казнены за участие в движении Сопротивления. Потери датской стороны существенно меньше - 2685 человек, и некоторые считают, что малые жертвы - это заслуга датских политиков. В оккупированной Дании коалиционное правительство под руководством премьера Торвальда Стаунинга и министра иностранных дел Эрика Скавениуса до лета 1943 года пыталось сохранить управление внутренними делами, выступая активными сторонниками сотрудничества с немецкой администрацией. Однако в результате роста антигерманских настроений и активизации датского движения Сопротивления сотрудничество с оккупантами было прервано.
Эта страница в истории Дании до сих не закрыта, считает один из самых жестких критиков политики коллаборационизма, бывший премьер-министр Дании, а ныне - Генеральный секретарь НАТО Андерс Фог Расмуссен.
Андерс Фог Расмуссен: Если бы в Европе и Америке все думали так же, как датские политики, то никто бы не оказал сопротивления Гитлеру. Победа досталась бы нацистам и Европа выглядела бы совершенно иначе, чем сейчас.
Сергей Джанян: Однако прежний коллега Расмуссена по правительственному кабинету, министр иностранных дел Дании Пер Стиг Меллер более осторожен в оценках прошлого.
Пер Стиг Меллер: Это очень сложный вопрос. Одно дело - самому участвовать в движении Сопротивления, и совсем иное - призывать к этому других. Легко посылать на смерть десятки тысяч молодых людей, легко принимать решения, в результате которых множество городов подвергнется ковровым бомбардировкам. Но если это не способствует поражению противника, то следует умерить пыл. Надо выждать верный момент, иначе можно погубить массу людей, утеряв возможность вести борьбу. Это вечная дилемма: прагматики, стремящиеся сохранить нас целыми и невредимыми, и герои-подпольщики, сражающиеся за честь Родины и стремящиеся любой ценой победить врага. Думаю, однозначного решения тут не найти.
Сергей Джанян: Однако, в отличие от политиков, у большинства простых датчан взгляд на события военной поры вполне определенный.
Эсбен Биструп Халворсен: День, когда мы отмечаем освобождение Дании от фашистской оккупации, воспринимается моим поколением как нечто весьма отдаленное, во что трудно верится. Но за событиями тех лет стоят реальные, живые люди - мой дед, например. И сегодня Дания может по праву гордиться им и всеми другими участниками датского Сопротивления. Прошлое нельзя забывать - оно ведь совсем не закончилось, и нацисты снова поднимают голову в Европе. Так что и сегодня история может нас многому научить.
Сергей Джанян:
Говорит внук датского ветерана-подпольщика Фрица Биструпа, Эсбен Биструп Халворсен.
Об уроках Второй мировой не забывают и в Норвегии, где в этом году отмечают 150-летие со дня рождения писателя Кнута Гамсуна. Имя одного из классиков мировой литературы самими норвежцами воспринимается неоднозначно - в годы войны Гамсун открыто симпатизировал нацистам и поддерживал коллаборационистское правительство Видкуна Квислинга. Юбилейные торжества разделили норвежское общество, и сегодня многие здесь считают, что гениальный романист, называвший Гитлера "борцом за человечество" и "реформатором высшего класса", всенародных почестей недостоин.
Пер Петтерсон: Да, Кнута Гамсуна надо читать обязательно. По-прежнему надо преподавать его произведения в школе. Однако называть улицу или площадь в честь того, кто поддерживал нацистов, нельзя. Нельзя ставить ему памятник. Знаете, что я думаю? Мне сейчас пришло это в голову - нужно дать улице имя одного из гамсуновских героев.
Сергей Джанян: Говорит известный норвежский писатель Пер Петтерсон.
В. Рыжков ― Добрый вечер. Это радиостанция «Эхо Москвы». Как всегда в это время по субботам программа «Цена Победы». Я в московской студии Владимир Рыжков, и я очень рад приветствовать в этой студии Вадима Вадимовича Рогинского, историка, доктора исторических наук, который работает в Институте всеобщей истории РАН. Добрый вечер, Вадим Вадимович.
В. Рогинский ― Добрый вечер.
В. Рыжков ― Как знают наши постоянные слушатели, мы делаем уже, наверное, года два такой длинный цикл, с одной стороны, страновой, рассказываем, как те или иные страны участвовали во Второй мировой войне, а с другой стороны, мы делаем цикл портретов деятелей Второй мировой войны. Кого у нас только не было!
И вот сегодня мы добрались, наконец, до Скандинавии, и благодаря вам мы расскажем нашей аудитории, во-первых, об очень интересной стране – я сразу скажу, что речь идет о Норвегии, и, во-вторых, об одном очень ярком и неоднозначном, конечно, для нас и для самих норвежцев, я так полагаю, отрицательном персонаже по фамилии Квислинг. Все правильно?
В. Рогинский ― Все правильно.
В. Рыжков ― Тогда вот с чего начнем, может быть, я задам такой общий вопрос. Нацистская Германия оккупировала Норвегию, начиная с апреля 1940 года, то есть, это получается, что после начала Второй мировой войны и до нападения на Францию, да?
В. Рогинский ― Да.
В. Рыжков ― За пару месяцев до нападения на Францию. И первый мой вопрос такой: а была ли возможность у Норвегии избежать немецкой оккупации? Были ли альтернативы избежать немецкой оккупации, и рассматривало ли эти альтернативы норвежское руководство?
В. Рогинский ― Норвежское руководство не хотело участвовать в войне, они думали отсидеться, как в годы Первой мировой войны, где Норвегия, в общем-то, удобно устроилась, она сотрудничала в основном с Антантой, с Россией и с Германией, пользовалась всеми благами нейтрального положения. Но во Второй мировой войне ситуация изменилась, потому что в 1940 году Советский Союз воевал против Финляндии, 13 марта война закончилась, а англичане и французы, они действительно реально готовили экспедицию в помощь Финляндии, которая должно была высадиться в Норвегии. Там флот концентрировался у берегов. В общем, у них другой альтернативой была бы оккупация Норвегии англичанами и французами.
В. Рыжков ― Можем ли мы определенно сказать, что, не напади Гитлер, то рано или поздно напали бы британцы?
В. Рогинский ― Но они не напали бы, они заняли бы Норвегию.
В. Рыжков ― Использовали бы ее территорию, да?
В. Рогинский ― Потому что в общем-то население Норвегии было настроено проанглийски. Верхи не хотели этого. Но, в общем, народ, так вот Исландию потом заняли, все возмутились немножко, но это была дружеская оккупация. С немцами было сложнее. Вообще Гитлер же решил напасть на Норвегию после того, как выяснилось, что англичане грубо нарушают норвежский нейтралитет, захватили в феврале корабль «Альтмарк», потом вообще готовятся ставить мины…
В. Рыжков ― Здесь такой вопрос, может быть, он не очень корректный, неполиткорректный, то есть, можем ли мы так сформулировать, что у немцев был реальный повод, а точнее, реальная причина оккупировать Норвегию?
В. Рогинский ― Там был целый ряд причин, потому что в немецких верхах обсуждали, зачем. Во-первых, зачем нужна была им Норвегия?
В. Рыжков ― Вот я хочу тоже сделать шаг назад. Две соседние страны – Норвегия и Швеция. Норвегия когда-то даже входила и была частью Королевства Шведского.
В. Рогинский ― Она была в личной унии, и она освободилась только в 1905 году.
В. Рыжков ― Вот. Почему такая разная судьба? Почему все-таки Норвегия не избежала оккупации той либо иной, а Швеция все-таки всю войну простояла рядом и сохранила независимость?
В. Рогинский ― Дело в том, что Швеции очень повезло, потому что когда немцы 9 апреля захватили Данию и начали высадку в Норвегии, в общем, из Москвы – страны дружили, я против того, чтобы называть это союзом, но дружба была, это даже зафиксировано было – в общем, был дан намек, что вообще Советский Союз не заинтересован в изменении статуса Швеции. Это документально все подтверждено, мы этим очень гордились в свое время. Но Норвегия – потом надо посмотреть карту, чисто географически.
В. Рыжков ― Вот я тоже подумал, что главный аргумент – это география, да?
В. Рогинский ― Плюс, еще дело в том, что действительно гитлеровская Германия была заинтересована в получении шведской руды, которую там на севере Швеции добывали, и там ее возили по железной дороге, была железнодорожная ветка от Нарвика в Норвегии, Лувиа - это на Балтике, Ботнический залив. Удобнее было возить через Лувию, через Ботническим залив по шведским территориальным водам, это все в общем, без проблем, потому что англичан на Балтике не было.
Но Ботнический залив замерзает и надолго, там нет мореплавания, и поэтому возили из Нарвика, (неразб.) по норвежским территориальным водам. А кто был в Норвегии, тот видел, что такое норвежские территориальные воды, это фьорды, масса островов, там можно было пройти спокойно.
У англичан же, как мы знаем, во Второй мировой войне была… все готовятся к прошлой войне, и вообще англичане задумали просто удушить Германию в тисках блокады. Чего воевать, проливать кровь, когда это получилось в Первую мировую войну. Но не рассчитали события, поэтому немножко по-другому. Вот они решили.
В. Рыжков ― То есть, это была борьба в том числе за ресурсы.
В. Рогинский ― Да, борьба, потом, плюс, что еще, когда обсуждали в ставке фюрера, что давала Норвегия? Во-первых, выгодное географическое положение, контроль над Северной Атлантикой. Это потом только недавно узнали, что немцы даже такой авантюрный шаг, что они хотели даже Исландию прихватить, только недавно стало выясняться, у них даже метеорологическая станция на Гренландии у немцев.
В. Рыжков ― Уж сколько лет прошло, а все появляются новые данные.
В. Рогинский ― Потому что это лежит где-то, никому не интересно. А здесь для чего? Во-первых, они контролировали широкий выход к морю, потом они планировали захватить Шпицберген, Ян-Майен, потом уже в это время у них еще планов конкретных нападения на Советский Союз не было.
В. Рыжков ― А рыба их интересовала?
В. Рогинский ― Да, это дальше. Норвегия – важный поставщик рыбы.
В. Рыжков ― Об этом и речь, конечно.
В. Рогинский ― Плюс, в Норвегии дешевая электроэнергия. Там делают алюминий. Плюс, это такой небольшой сегмент, но тоже важный – в Рьюкане была электростанция, и там был завод по производству тяжелой воды. Тогда мало кто понимал…
В. Рыжков ― Вот я тоже хотел задать наивный вопрос. Если мало кто понимал…
В. Рогинский ― Кто понимал, тот понимал.
В. Рыжков ― Кому нужна была эта тяжелая вода?
В. Рогинский ― Французы ухитрились вывезти из Норвегии накануне войны какие-то запасы, но завод продолжал работать, а тяжелая вода – это для создания ядерного оружия, атомной бомбы. То есть, это понимали очень не многие, но те, кто понимал, и поэтому не случайно союзники, когда узнали о том, что там добывают, что немножко романтизировано в известном фильме 65-го года, там все на самом деле знали, попытались бомбардировать в 1942 году, десант высаживали, там люди гибли, чтобы уничтожить эту точку. Потому что они так достали немцев, что в 1943 году немцы решили все эти накопленные – это цистерна небольшая была этой тяжелой воды, оттуда вывезти. Но легко сказать. Надо посмотреть на карту Норвегии, это горы, озера, и вот когда на озере шел паром, он взорвался в самом глубоком месте. До сих пор норвежцы спорят: а надо ли было это делать, потому что там погибли мирные люди. Но запас тяжелой воды ушел на дно, и достать оттуда его было невозможно.
И что еще? Потом немцам это все очень пригодилось, когда началась Великая Отечественная война, и оттуда шли все эти самолеты, корабли, которые перехватывали союзнические конвои.
В. Рыжков ― То есть, они, во-первых, могли зайти таким образом на крайний северо-запад России, по суше причем.
В. Рогинский ― Да.
В. Рыжков ― А во-вторых они могли контролировать небо.
В. Рогинский ― Вообще Норвегия была довольно развитой страной. Норвежцы прикидывались бедными, но они бедные по сравнению со Швецией и Данией, а к этому времени там высокоразвитая промышленность была, еще плюс немцы, но тут им обломилось сразу. У норвежцев же был четвертый по величине торговый флот. Это тысяча кораблей. Я сейчас цифр не помню, но чуть ли не на втором месте танкерный флот огромный. Причем, норвежцы все время его модернизировали, обновляли. И когда началась война, весь этот флот перешел союзникам.
В. Рыжков ― То есть, они не успели его захватить?
В. Рогинский ― Они же по всему миру ходили, норвежцы, они же были извозчиками традиционно с ХVIII века.
В. Рыжков ― Понятно. Вадим Вадимович, то есть, правильно я понимаю, общий вывод вот из этой истории по поводу немцев, что оккупация Германии была неизбежна?
В. Рогинский ― В общем, если с сегодняшнего дня, мне кажется, что так.
В. Рыжков ― А над шведами этот меч висел?
В. Рогинский ― Висел.
В. Рыжков ― Но пронесло. То есть, получается как – Дания была оккупирована немцами, Норвегия оккупирована. Финляндия де-факто тоже была…
В. Рогинский ― Нет, Финляндия была…
В. Рыжков ― Да, союзник. То есть, получается, что между тремя этими странами только Швеция оставалась.
В. Рогинский ― Вот финнам не говорите, что они были союзниками. Они говорят: мы не были союзниками гитлеровскими, мы были братьями по оружию.
В. Рыжков ― Ну, здрасьте! А кто блокировал с севера Ленинград?
В. Рогинский ― Это не важно. А у них считается, что это их своя война. Справедливая. Вот немцы, гитлеровцы вели несправедливую, а они – это у них сейчас даже до сих пор.
В. Рыжков ― Ясно.
В. Рогинский ― Поэтому я когда пишу об этом, пишу: фактически союзник.
В. Дымарский ― А вы меня слышите?
В. Рыжков ― Да, Виталий, слышим.
В. Дымарский ― Я уже тоже с вами. Я слышал.
В. Рыжков ― Твой вопрос?
В. Дымарский ― По поводу Финляндии. Конечно, там можно как угодно их обзывать, но не надо все-таки забывать еще про Зимнюю войну.
В. Рогинский ― Правильно-правильно.
В. Рыжков ― Ну да.
В. Дымарский ― Поэтому так их тоже объявлять прямо уж…
В. Рыжков ― Вот я хочу сейчас уже перейти к фигуре Квислинга, и, Виталий, если позволишь, вопрос такой. Какую роль сыграл в оккупации Норвегии лично Квислинг? То есть, что – он уговорил Гитлера, он убедил Гитлера – у них было две встречи незадолго до этого, да?
В. Рогинский ― Да, он дважды приезжал в Берлин.
В. Рыжков ― Какая была личная роль Квислинга, и кто был Квислинг на тот момент для обычного норвежца – там, рыбака, или металлурга, или моряка и так далее?
В. Рогинский ― Квислинг был очень маргинальной, но оригинальной фигурой.
В. Рыжков ― Его знали все?
В. Рогинский ― Да, его знали. Потому что, во-первых, он был военным министром одно время.
В. Рыжков ― В начале 30-х.
В. Рогинский ― Да. Когда Норвегия решила выступить с такой империалистической войной, захватить половину Гренландии, такой был эпизод где-то в 1932-1933-м году. Но не получилось. И тогда же Квислинг к этому времени создал свою партию «Национальное единство» или «Национальное единение», по-разному можно переводить. Это такая была откровенно нацистская партия. Причем, он человек, который в 20-е годы чуть ли не за коммуниста слыл…
В. Рыжков ― Ну, как и Муссолини тоже.
В. Рогинский ― Да, были такие люди в Европе. Ну, Гитлер тоже был социалистом, национал-социалистом. Квислинг был, то, что я о нем читал, человек очень образованный, но достаточно сказать, что он – один из немногих, кто вообще знал русский язык, причем, хорошо знал русский язык.
В. Рыжков ― Две русские жены.
В. Дымарский ― Конечно.
В. Рыжков ― Он работал в России.
В. Рогинский ― В Норвегии, когда мне говорят: ты знаешь, Квислинга жену, посте того, как его расстреляли, ее арестовали, но быстро выпустили и еще вернули, потому что она доказала, что это ее имущество. И там, говорят, в Осло есть квартира большая довольно, там полно русского антиквариата. У него, кстати, в его рабочем кабинете, где он был, стоял стол Столыпина.
В. Рыжков ― Ух ты!
В. Рогинский ― Он где-то его приобрел в 20-е годы. Тут же все продавалось, можно было за небольшие деньги все купить. Он этим активно занимался. Многие иностранные дипломаты, как мы знаем, этим сделали себе определенное состояние. Особенно те, кто был более просоветские, они больше состояние сделали.
В. Дымарский ― Там же еще с ним был этот рублевый скандал.
В. Рогинский ― Да, это до сих пор есть какая-то очень такая…
В. Рыжков ― Вот типаж такого авантюриста, не скажу, Остап Бендер, но что-то из этой серии, да?
В. Рогинский ― Он был, да, такой внешне был очень вальяжный, интересный. Он был майор, потом стал (неразб.) партия такая была, она очень быстро полевела, она в то время была такая очень правая, резко правая, потому что там слева стояла Норвежская рабочая партия, за которую почти полстраны голосовало, эта Норвежская рабочая партия из всех социал-демократических партий самая левая была. Они с 1919 по 1923 год в Коминтерн входили. Правда, потом они вышли со скандалом, когда выяснилось, они входили-то в одну организацию, а потом оказалась организация немножко другая.
Он с Нансеном очень много работал.
В. Рыжков ― Помощь голодающим Поволжья.
В. Рогинский ― Он очень активно, есть описание.
В. Рыжков ― Я смотрю, что Нансен его приглашал, он, видимо, еще был как организатор довольно толковый.
В. Рогинский ― Он великолепный организатор, он хорошо знал русский язык. Проблем не было. Потом он вернулся в Норвегию, там какие-то предложения сделал сначала Норвежкой рабочей партии создать красную гвардию, потом к коммунистам обратился. А коммунисты норвежские, они очень такие интересные ребята были, но они в основном воевали друг с другом. У них традиция такая была.
В. Рыжков ― То есть, на него советский опыт очень большое влияние оказал, судя по всему.
В. Рогинский ― Да.
В. Рыжков ― Ленин, Троцкий и вот эта вся традиция.
В. Рогинский ― Он с Троцким встречался, у них были дружеские отношения. Потом что-то произошло, и он изменился. Он написал книжку «Россия и мы», где Россия – угроза мировой цивилизации… ну, весь набор вот этот.
В. Рыжков ― Русофоб.
В. Рогинский ― И плюс еще появились антисемитские, которых раньше абсолютно никто за ним не замечал. В Норвегии антисемитизм не распространен, почти не было. Он создал эту партию, он скопировал многие вещи. Он знал социалистов немецких, он потом в 30-е годы, у них поддержки почти не было, они в 1933 году набрали 2,5%, даже непроходной был.
В. Рыжков ― Кстати, Вадим Вадимович, вопрос такой, немножко тоже для меня не до конца понятный. Все-таки в немецкой системе координат норвежцы – это стопроцентные арийцы, северная раса, блондины с голубыми глазами, и немцы очень умело играли на этих чувствах расового превосходства. А почему тем не менее в Норвегии нацизм, который был модой Европы в то время, почему он там не получил народной поддержки?
В. Рогинский ― Я бы не сказал, что они поддались этому.
В. Рыжков ― А почему?
В. Рогинский ― Ну, во-первых, в Норвегии половина страны голосовала за Норвежскую социал-демократическую партию.
В. Рыжков ― Левая страна?
В. Рогинский ― Да. Причем, Норвежская рабочая партия, она была очень левой среди всех. В Коминтерне, потом они вышли. Эти идеи были очень широко распространены в правительстве.
В. Рыжков ― Либералы, видимо, сильные были, да?
В. Рогинский ― Крестьянская партия, которая была довольно правой, она резко потом полевела. Там были, конечно, и кстати, Нансен был довольно правый человек. Там Отечественная лига была создана, но она очень не долго просуществовала, такая довольно правая. Даже не политическая партия, а такое объединение.
Но даже есть такой эпизод очень интересный, в 1927 году было создано на недолгий срок первое рабочее правительство, и беседа была, когда они волновались очень, король (в Норвегии король), ну, наверное, прийти представиться королю должны были. Они пришли, король был веселый, сказал: я очень рад, что вы теперь в правительстве, я в общем-то сам социалист, но, к сожалению, республиканцем я быть не могу. И как-то после этого резко пошли на спад, еще было записан документ о провозглашении республики.
В. Рыжков ― Вот это очень интересная история, потому что левая страна, отвергавшая крайне правые идеи, расизм, и вдруг… Гитлер не знал, получается, об этом, когда Квислинг его агитировал оккупировать Норвегию, Гитлер не понимал, что это страна, которая не примет его?
В. Рогинский ― Ну, что для Гитлера Норвегия? 3 миллиона человек. У Гитлера прекрасная армия, потом, там приезжает милый симпатичный норвежец, которого поддерживает Розенберг, вот он, воплощение риска, идеи. Правда, у Квислинга очень интересное мировоззрение было, он же выступал, но не очень акцентировал сначала, против христианства. Он стоял за возвращение язычества.
В. Рыжков ― Здесь тоже есть параллели с нацистами.
В. Рогинский ― Отсюда этот солнечный крест, вся терминология, рунические эти надписи. Хотя, правда, образованных людей там было мало. Хотя были. Но самый, конечно… он не был другом Квислинга, но для норвежцев это страшная трагедия до сих пор. Это был Гамсун.
В. Рыжков ― Да, что с ним произошло? Как Нобелевский лауреат 1920 года, великий писатель вдруг открыто встал на сторону нацистов?
В. Рогинский ― А ему нравилось в них такое новое здоровое начало…
В. Рыжков ― Романтизм?
В. Рогинский ― Романтизм…
В. Рыжков ― Викинги, руны…
В. Рогинский ― Потом, у него было одно, вот то, что он был настроен против англосаксов – против Британии, против Соединенных Штатов, вот это очень ему не нравилось. А Германия, тем более, пришел Гитлер молодой, такой задорный… а он какие-то остальные вещи не знал.
Потом, когда немцы захватили Норвегию, там же Квислинг играл важную роль, но главную роль играл Тербовен, рейхскомиссар, вот это был нацист настоящий такой. Настоящий нацист, который пришел. Он еще мальчишкой почти, ему было лет 20, участвовал в «Пивном путче», такой ветеран нацисткой партии, женат на секретарше Геббельса. Он сделал карьеру - потом был гаулейтером Рейнской области, потом его Гитлер в Норвегию перебросил. В общем, Квислинг особенно не выступал за расстрелы, а этот, чуть что – расстрелять и все заложников. Там был скандал, когда убили немцев, там все мужское население, Квислинг был против этого, он понимал, что норвежцы не примут.
В. Рыжков ― Но все-таки – Виталий, слышишь нас?
В. Дымарский ― Я слышу, я пытаюсь, тоже хотел бы вопрос задать. Вот эти вот искания идейные Квислинга, вот на ваш взгляд, это такие искренние искания, не мог просто определиться, или это такой чистый популизм, который выбирал ту позицию, которая была выгодна политически в тот или иной момент?
В. Рогинский ― Это не очень было выгодно, его нацизм, потому что он дивидендов никаких не давал.
В. Дымарский ― Он просто сделал ставку, может быть, на Гитлера, или что?
В. Рогинский ― А потом – да, вот единственный шанс ему прорваться к власти – это оккупация Норвегии. Что произошло? Очень любопытно. Когда 9 апреля немцы высадились в Норвегии, там произошло очень интересное, я когда сейчас немножко восстанавливал в памяти, два очень таких крошечных события, которые предрешили во многом исход.
Во-первых, артиллеристы потопили крейсер «Блюхер», и он не пришел, поэтому не был Осло захвачен. Хамбро, председатель парламента, кстати, тоже очень интересная фигура, он еврейского происхождения, но христианин. Он организовал поезд и всех-всех – депутатов, правительство, всю элиту успел вывезти. Они двинулись километров за 60 в Элверуме, они собрались в школе, парламент собрался и проголосовал, что продолжаем сопротивление, правительство остается, королевская семя остается. Немцы сообразили, они не успели, десант высадили…
В. Рыжков ― Да, это такая случайность, которая на самом деле поразительная, потому что это позволило в Лондоне королю создать правительство в изгнании. Оно просто уехало, легитимное.
В. Рогинский ― И дальше что было. Осло захватили позже, когда сообразили, военный атташе германского посольства срочно – у него была задача – захватить королевскую семью. Они собрали автобусы, тут же похватали, конфисковали, туда набились в них и поехали вдогонку. Там несколько десятков гвардейцев плюс еще стрелки из местного стрелкового общества, они их задержали. Там получилась стычка, там убили 2-3 человека, не было больших жертв, но они задержали. За это время король и парламент обговорили все. Убили этого капитана немецкого.
В. Рыжков ― А вторая случайность вот эта?
В. Рогинский ― Вот это вторая как раз случайность, они задержали.
В. Рыжков ― То, что они потопили крейсер, и элита страны успела убежать. И второе – что не успели догнать.
В. Рогинский ― Я в свое время был на том месте, где стояли батареи. Там действительно очень Осло-Фьорд сужается, и крейсер шел, там тяжелая артиллерия стояла. Солдатики проснулись, только начало светать, смотрят – идут какие-то корабли неопознанные. И решили, офицер дал на свой страх и риск приказ стрельнуть. Стрельнули – попали. «Блюхер» затонул.
В. Рыжков ― А что, немцы не знали, что это хорошо защищенный город, что там стоит тяжелая артиллерия? Или они просто рассчитывали по-нахальному, что зайдут и захватят, да?
В. Рогинский ― Там высадились, пленные, они там промокли, там десант был высажен в аэропорту, вот они опоздали, поезд уже ушел. И тут эти гвардейцы, они там тоже постреляли, ну, там…
В. Рыжков ― Вадим Вадимович, все-таки Квислинг, он сыграл роль в убеждении Гитлера, или Гитлер и так бы напал?
В. Рогинский ― Я думаю, что он свой вклад внес. Потому что он приехал, он убеждал, что его Норвегия поддержит, что в Норвегии все за немцев, что не любят англичан… Хотя вообще Норвегия – пробританская страна. Мне там объясняли, кто, как там иерархия идет. Англичанин – старший брат, поэтому его слушают. Немцев они очень не любят.
В. Рыжков ― Почему?
В. Рогинский ― Послевоенное поколение, которое прошло войну, оно немцев терпеть не может. Не современное, я просто там в свое время со старичками разговаривал – они все.
В. Рыжков ― Кстати, меня удивило очень и в какой-то степени приятно удивило, что они все-таки почти месяц с оружием в руках сопротивлялись, то есть, это не было так, что просто немцы пришли, расселись по кабинетам… А реально было сопротивление, то есть, там были бои, и они шли, по-моему, до начала мая.
В. Рогинский ― Да, это в основном…
В. Рыжков ― Но тем не менее.
В. Рогинский ― Англичане, французы, поляки… а норвежцы – я со шведами могу сравнивать – норвежцы, они же, как молодая нация, они очень патриотичны. В хорошем смысле.
В. Рыжков ― Такой дух патриотизма у них?
В. Рогинский ― Да. У них есть. Я помню, нас возили, где-то около Ставангера я был – а вот тут у нас 10 человек два дня держали оборону немцев – не прошли. А там же горы, поэтому там сколько ни наступай, там узкий промежуток. А Квислинг, он же рассчитывал, что действительно в стране началась такая, не паника…
В. Рыжков ― Давайте мы сейчас на словах «в стране началась не паника…» прервемся на короткий выпуск новостей, и сразу после него продолжим нашу очень интересную беседу.
В. Рыжков ― Добрый вечер, мы продолжаем нашу беседу о Видкуне Квислинге, лидере нацистов норвежских и нацистском премьер-министре Норвегии в годы войны и в целом о судьбе Норвегии в годы Второй мировой войны. Я Владимир Рыжков, в гостях у нас, напоминаю, Вадим Вадимович Рогинский, историк, доктор исторических наук из Института всеобщей истории РАН. Я в московской студии, Виталий Дымарский – в студии в Санкт-Петербурге. Виталий, тебе слово.
В. Дымарский ― Да, добрый вечер. У меня такой вопрос, Вадим Вадимович, если я вас правильно понимаю, то есть, можно было Гитлеру оккупировать Норвегию, а можно было не оккупировать. Все-таки с точки зрения такой военно-стратегической, да и военно-политической, какое значение вообще имела Норвегия северного направления, может быть, европейского театра военных действий?
В. Рогинский ― Вообще Норвегия сыграла – у нас об этом мало кто пишет – очень важную роль одним своим фактом существования оккупации Гитлером. Если вспомнить, что в течение всей войны Гитлер держал там 400 тысяч, потом немножко поменьше было, где-то около 300 тысяч, войск отборных – почему? Потому что англичане все время подкидывали идею, что они откроют второй фронт в Норвегии, это было чистое…
В. Рыжков ― А, я тоже хотел спросить, почему так много держал дивизий? Вот чем объяснялось, он боялся, что второй фронт там будет?
В. Рогинский ― Да. Англичане, там, где-то в Эдинбурге какие-то дивизии готовятся… в общем, у них хорошая дезинформационная работа, если мы вспомним. А Гитлер решил построить в Норвегии крепость Норвегия, туда же согнали около 80-100 тысяч советских военнопленных, плюс там 20 тысяч югославов было, которые строили.
В. Рыжков ― Бетонные укрепления?
В. Рогинский ― Там бетон даже не нужен, там в скалах вырубали доты, дзоты. Там, где я жил – я работал в Ставангере, там рядом Сула, это такие пляжи. Там сам бог велел высадку устраивать. И кругом стоят в горах вот эти доты, дзоты, убежища, везде по всей стране кладбища наших военнопленных, сейчас есть исследования норвежские, там было 100 тысяч, тысяч 20 умерло там.
В. Дымарский ― Вадим Вадимович, еще такой вопрос. А вот с точки зрения контроля северных морей, тех же северных конвоев, имела значение Норвегия?
В. Рогинский ― Конечно. Вот оттуда же, из всех фьордов, там прятались немецкие корабли, там были аэродромы.
В. Рыжков ― Подводных лодок было множество.
В. Рогинский ― Подводные лодки. Это все было для перехвата союзных конвоев в Архангельск и в Мурманск которые шли. Кстати, там шли и норвежские корабли, их довольно много было. Для этого было нужно.
В. Дымарский ― А норвежский флот полностью обслуживал немцев?
В. Рогинский ― Нет. Норвежский флот весь был в распоряжении союзников, тысячи кораблей торговых, все они были созданы как норвежская организация. Они все координировались, все были, и немцам насчет кораблей какая-то только мелочь досталась, которая находилась в портах. Норвежский флот был разбросан по всему миру.
В. Рыжков ― Расскажите, как Гитлер назначил Квислинга премьер-министром, и правильно я понимаю, что это был скорее, как сейчас принято говорить, фейковый премьер-министр, а что на самом деле администрация была в руках немцев полностью? Или все сложнее?
В. Рогинский ― Все гораздо было сложнее. Дело в том, что утром 9 апреля Квислинг пришел, захватил радиостанцию и объявил, что он устроил переворот, что он теперь премьер-министр. Немцы сначала не трогали, пусть будет премьер-министром. Но потом выяснилось, что никто Квислинга не поддерживает. И они тогда его – 5 дней он был…
В. Рыжков ― Самопровозглашенный практически.
В. Рогинский ― И тогда начали вести уже с истеблишментом, там тоже разделились мнения – те, кто ушли с королем, правительство, ушли. А тут оставались немногие, их собрали, создали так называемый административный совет, который должен создать правительство. Идея была дальше, может быть, вызвать короля на переговоры, чтобы он…
В. Рыжков ― То есть, идея была все-таки какое-то такое марионеточное, но норвежское правительство создать?
В. Рогинский ― Да-да. Там сложнее. Ведь Норвегия оставалась, там даже коммунистическая партия свободно работала. Потом долго они после войны отмывались от своих газет, что можно создать рабоче-крестьянское государство под эгидой гитлеровской Германии.
В. Рыжков ― Писали так?
В. Рогинский ― Да, есть очень интересные беседы, у нас документы. Адам Эгеде-Ниссен, один из руководителей Норвежской компартии беседовал с представителем гестапо, который его вызвал, и у них была очень интересная дискуссия. Адам Эгеде-Ниссен говорил, что здесь мы хотим провозгласить советскую республику. Это лето 1940 года. На что ему вежливый представитель гестапо говорил: ну что вы, у нас с Советским Союзом договор о дружбе, и Норвегия входит в нашу сферу влияния.
В. Рыжков ― А какую линию Квислинг проводил в 1940-1942 годах?
В. Рогинский ― Немцы такой плюрализм допускали до сентября, а в сентябре все партии, сначала коммунистов запретили…
В. Рыжков ― 1940 года?
В. Рогинский ― Да, 1940 года. Потом все остальные партии запретили. Потом создали правительство, такое эрзац-правительство марионеточное. Но Квислинга там не было.
В. Рыжков ― А его партию они тоже запретили, Народное единство?
В. Рогинский ― Нет. Она оставалась, и его члены вошли. Только 1 февраля 1942 года он был провозглашен министром-президентом. Но в это время вся власть практически – там же получилось в Норвегии такое троевластие – был Квислинг, был рейхскомиссар Тербовен, в руках которого был аппарат гестапо, эсэсовцы, где-то 6 тысяч человек у него было, и стоял вермахт, который не подчинялся ни тому, ни другому.
В. Рыжков ― То есть, отдельно еще военные были.
В. Рогинский ― А все вопросы – а спорных вопросов возникало много – все ездили решать к Гитлеру.
В. Дымарский ― Вадим Вадимович, скажите, пожалуйста, если в стороне оставить вермахт, а брать только гражданскую власть, можно ли говорить, что в какой-то мере в Норвегии такая образовалась помесь двух тоталитаризмов, если хотите? Национал-социалистического и такого левого коммунистического?
В. Рогинский ― Нет, там коммунистов они посадили всех.
В. Дымарский ― Я имею в виду, не потому что там коммунисты были у власти или не были у власти, но сами взгляды того же Квислинга, очень много же таких именно левых взглядов существовало.
В. Рогинский ― Нет, он был уже нацист к этому времени, там левизны было мало. Но проблема была в том, чего хотел Квислинг? Квислинг хотел добиться независимости Норвегии.
В. Рыжков ― Реально хотел?
В. Рогинский ― Да.
В. Рыжков ― Не риторически?
В. Рогинский ― Нет, нет, не риторически. И, кстати, его сторонники, я еще застал, когда был 20 лет назад в Норвегии, слушал дискуссию по телевизору, они говорят, что он хотел сохранить Норвегию независимой, расширить ее границы, потому что у Квислинга была широкая программа внешней экспансии – Кольский полуостров захватить, вернуть…
В. Рыжков ― За великую Норвегию, одним словом.
В. Рогинский ― Да, вернуть утраченные в Швеции провинции еще в ХVII веке, вернуть Исландию и вернуть Гренландию. Ведь Исландия-то была норвежской когда-то и Гренландия.
В. Рыжков ― Ничего себе!
В. Дымарский ― А Шпицберген?
В. Рогинский ― А Шпицберген и так был норвежский. Это после Версальской конференции его отвели Норвегии.
В. Рыжков ― И как же немцы могли поставить премьер-министром человека, который выступал за независимую Норвегию?
В. Рогинский ― Он выступал за национал-социалистическую Норвегию.
В. Рыжков ― Понятно.
В. Рогинский ― Но Гитлеру это не понравилось.
В. Рыжков ― А как делилась власть между правительством Квислинга и немецким рейхскомиссаром? Я, например, читал, что вся полиция норвежская, она работала как при либералах, так она вся в полном составе продолжала работать и при нацистах. То есть, просто аппарат, он полностью подчинился, получается?
В. Рогинский ― Да.
В. Рыжков ― Протестов не было, массовых увольнений не было?
В. Рогинский ― Были и увольнения, были люди, не соглашались, а потом многие, как выяснилось потом, они с сопротивлением сотрудничали.
В. Рыжков ― Но в основном госаппарат подчинился?
В. Рогинский ― Частично. Потом ведь, почему вдруг национал-социалистическая партия стала расти как на дрожжах? Потому что все должны были вступить в партию.
В. Рыжков ― Понятно – партия власти.
В. Дымарский ― А репрессии сильные были против тех, кто не соглашался?
В. Рогинский ― Были. Вот, например, школьных учителей взяли всех сослали на север. Были студенты там, бузили чего-то – была идея их всех депортировать. Еще что-то – да, там довольно были… потом рабочие забастовали в сентябре 1941 года, была забастовка – двух профсоюзных лидеров взяли, без суда расстреляли.
В. Рыжков ― А кто расстрелял – норвежцы или немцы?
В. Рогинский ― Немцы.
В. Дымарский ― А евреев депортировали, да?
В. Рогинский ― Евреев половину депортировали, потом больше половины…
В. Рыжков ― Много было евреев в Норвегии?
В. Рогинский ― Там было где-то около 2 тысяч всего. Там проблема была, где-то около 300-400 человек, кто бежал из Европы. Вот их похватали быстро и всех отправили в Освенцим. Своих они, граждан Норвегии, и как-то полиция тоже без всякого удовольствия их…
В. Рыжков ― Но все-таки ловила? Ловили и высылали?
В. Рогинский ― Их депортировали. Там был целый ряд, сначала мужчин арестовали…
В. Рыжков ― Но сам народ, как, допустим, в некоторых странах Восточной Европы, в той же Литве, сам народ евреев не выдавал?
В. Рогинский ― Нет, нет, евреев не выдавали. Там довольно много то, что называется, праведники, их скрывали, потом больше половины, 60% в Швецию переправили. Несмотря на то, что в это время уже существовала довольно охраняемая граница.
В. Рыжков ― И тем самым спасли?
В. Рогинский ― Да, спасли всех. Кого-то прятали.
В. Рыжков ― Вообще норвежцы – такое симпатичное впечатление вот из вашего рассказа – Квислинга не хотели, Гитлера не хотели, евреев спасали. И сопротивление же было очень сильное.
В. Рогинский ― Там сопротивление, это надо быть в норвежских лесах, там партизанское движение почти невозможно.
В. Рыжков ― Почему?
В. Рогинский ― Там леса такие, по ним не походишь – горы, это все. Там были городские партизаны, и движение правительства в Лондоне, местные руководители были, там довольно мощное было. Но они что делали? Была создана подпольная 40-тысячная армия.
В. Рыжков ― Ничего себе!
В. Рогинский ― Была разбита страна на округа, англичане сбрасывали им оружие. Идея была: в час «икс» армия должна выйти. Так и получилось уже в мае 1945 года.
В. Рыжков ― Но они шли и в годы войны – какие-то диверсии устраивали, саботаж, взорвали железную дорогу…
В. Рогинский ― Проблема была в том, что как только они устраивали саботаж, тут же приходили немцы и расстреливали заложников.
В. Дымарский ― Вадим Вадимович, такой вопрос. А вот все-таки сегодня память какая осталась о войне? Квислинг – это позорная страница?
В. Рогинский ― Позорная страница. По крайней мере, я с кем встречался…
В. Дымарский ― А сопротивление…
В. Рыжков ― Гордятся?
В. Рогинский ― Да.
В. Дымарский ― А сопротивление компенсирует вот эту позорную страницу?
В. Рогинский ― Ну, в какой-то мере.
В. Дымарский ― Сегодня как преподают вот школьникам?
В. Рыжков ― Они рассказывают про героев сопротивления, дети знают их имена?
В. Дымарский ― Но не стыдятся говорить, что и был и Квислинг тоже?
В. Рогинский ― Нет, стыдиться стыдятся, но он для них, для большинства – я еще застал таких ветеранов-квислинговцев, их никто не трогал, они говорят: Квислинг хотел спасти Норвегию.
В. Рыжков ― Виталий, видишь, в чем разница принципиальная с немцами? Все-таки немцы, почему у них такое чувство вины? Они же реально за Гитлера голосовали, ведь он действительно получал 30 и более процентов на парламентских выборах, это была крупнейшая партия.
В. Дымарский ― Ну да.
В. Рыжков ― А норвежцы – 2-3%, то есть, они могут с чистой совестью говорить, что они этого черта не выбирали.
В. Дымарский ― Что они оккупированы, что они просто оккупированы.
В. Рыжков ― Да, да.
В. Рогинский ― Да. Квислинг, он как политик был хитрый, он, например, хотел сделать себе, это был 1943 год, шла борьба с Тербовеном за влияние.
В. Рыжков ― С этим немцем.
В. Рогинский ― Да. И он хотел, чтобы Норвегия приняла, как самостоятельное государство, в войне против Советского Союза. Даже, по-моему, 19 или 16 августа 1943 года он объявил войну.
В. Рыжков ― То есть, ему важна была символика, чтобы еще одна страна объявила войну Советскому Союзу?
В. Рогинский ― Ну как, можно объявить, ну, были какие-то добровольцы, их было очень не много. Замыслили они устроить мобилизацию, нормально мобилизовать тысяч 70.
В. Рыжков ― Это 1943 уже, да?
В. Рогинский ― Да. Но как? Объявить об этом нельзя. Стали под видом создания трудовой повинности, по все стране были сделаны картотеки. Там же не было системы прописки – ну, переписали всю молодежь, и все хорошо. Идея была какая, как потом выяснилось, собрать на трудовую повинность, а потом всех погрузить и отправить в Германию. А в Германии – ну, что они могут? Дадут – вот тебе автомат, вот тебе форма, а не хочешь – мы тебя к стенке…
В один прекрасный день или ночь по всей стране все эти картотеки сгорели.
В. Рыжков ― Потрясающе!
В. Рогинский ― Это вот такие были…
В. Рыжков ― А как им удалось какое-то подразделение СС сформировать? Там было что-то вроде дивизии или бригады?
В. Рогинский ― Нет, дивизии там не было, была дивизия «Викинг», но там со всей Скандинавии брали.
В. Дымарский ― Хочу уточнить, если можно. Все-таки Норвегия не объявляла войну Советскому Союзу?
В. Рогинский ― Вот тут вы можете прочесть, что 16 августа Квислинг объявил войну Советскому Союзу. Но кто такой Квислинг?
В. Рыжков ― Да, когда сидел законный король в Лондоне.
В. Рогинский ― У Советского Союза была масса соглашений вплоть до соглашения о разведке.
В. Рыжков ― С юридической точки зрения это самозванец.
В. Рогинский ― Конечно. И поэтому когда в наших книжках некоторых я вижу, что Норвегию тоже причисляют к странам, которые вели войну – это, в общем…
В. Рыжков ― Законное правительство войну Советскому Союзу не объявляло. А Германии объявляло?
В. Рогинский ― Кому?
В. Рыжков ― Лондонское правительство Германии объявляло войну?
В. Рыжков ― Сразу же?
В. Рогинский ― Да, это была война. Лондонскому правительству удалось – они вывезли свой золотой запас.
В. Рыжков ― О даже как!
В. Рыжков ― Какие норвежцы на самом деле! Кажутся медленными, а сколько они за один день успели сделать – и короля, и элиту, и золото. Это удивительная история!
В. Рогинский ― А еще участвовал такой Григ, один из самых известных поэтов. Он такой коммунист-анархист, он поклонник Советского Союза был.
В. Рыжков ― И что он сделал?
В. Рогинский ― Он участвовал в перевозке золота в Лондон.
В. Рыжков ― Какой молодец.
В. Рогинский ― Он погиб в небе над Берлином.
В. Дымарский ― А можно еще уточнение, мне кажется, очень важное, чтобы понять. Гитлеру во время войны – это известно было – ему повсюду нужна была нефть.
В. Рогинский ― В Норвегии нефти не было в это время.
В. Дымарский ― Тогда не было ни нефти, ни газа?
В. Рогинский ― Нет. Только в конце 60-х годов нашли нефть, это совсем другая история.
В. Дымарский ― То есть, тогда ничего не было, никаких природных богатств, только тяжелая вода?
В. Рогинский ― В Норвегии был лес, дешевая электроэнергия, там же полно водопадов. Кстати, до сих пор в Норвегии нет ни атомных, ни тепловых электростанций.
В. Рыжков ― Воды хватает. Вадим Вадимович, а вот на той стороне норвежцы смогли что-то сформировать? Я имею в виду в британских войсках, в американских?
В. Рогинский ― Да. Там была целая армия создана, были созданы авиационные части. Я же говорю, Григ, он летел, был там бомбардировочный полк.
В. Рыжков ― То есть, норвежцы себя мыслят именно как участники войны на стороне антигитлеровской коалиции?
В. Рогинский ― Да, их просто мало было, они даже участвовали в оккупации Германии. Там была норвежская рота, в Берлине стояла.
В. Рыжков ― Даже так!
В. Рогинский ― После войны, да. У них в музее, у них прекрасный военный музей в Осло, там как раз все это есть, они там были. Знаете, кто там был офицером?
В. Рыжков ― Кто?
В. Рогинский ― Вилли Брандт.
В. Рыжков ― Да что вы!
В. Рогинский ― А он же норвежец. Он Герберт Фрам. Он же всю войну был в Норвегии, потом участвовал там в движении сопротивления, потом бежал в Швецию, и первый, кто написал про движение сопротивления, был Вилли Брандт. И потом он только где-то в 1948, по-моему, году, он поменял паспорт на немецкий.
В. Рыжков ― Вадим Вадимович, у нас остается минут 5. Расскажите нашей аудитории, я вот почитал тоже, когда готовился. Ведь довольно жестко они обошлись с коллаборационистами и с самим Квислингом. Вот об этом расскажите. Ведь десятки тысяч были арестованы и были расстреляны.
В. Рогинский ― Расстреляно там немного.
В. Рыжков ― Десятки людей все-таки были. Квислинг тоже был расстрелян.
В. Рогинский ― Да, Квислинг был расстрелян.
В. Рыжков ― Он как-то пытался просить о пощаде?
В. Рогинский ― Он пытался связаться с советскими представителями.
В. Рыжков ― А почему так?
В. Рогинский ― Не знаю. Вот тут есть одна загадка. Дело в том, что – это нигде не написано – в 1942 году одну норвежскую коммунистку Зоя Воскресенская в Стокгольме отправила на связь, поручила ей связаться с женой Квислинга. Ей дали деньги. У нее не получилось ничего. Ее забросили туда. Она недавно умерла, эта дама. Эту я знаю историю. Она нигде, по-моему, не записана. Потому что Квислинг – фигура… я говорю, там есть какие-то темные моменты в его биографии.
В. Рыжков ― То есть, он как-то был связан с ОГПУ с нашим, получается, еще с 20-х годов?
В. Рогинский ― Что было, по-моему, в 1932 году, норвежские коммунисты решили организовать такую кампанию по дискредитации Квислинга, показать, что он в Советском Союзе, что он вор и…
В. Рыжков ― И мошенник.
В. Рогинский ― Да. И вдруг из Москвы пришло: не надо. Почему, зачем?
В. Рыжков ― Вот как обошлись норвежцы уже после 1945 года с теми, кто служил в администрации, в правительстве, в полиции?
В. Дымарский ― Да, и как, были суды?
В. Рогинский ― Да, все было по суду. В Норвегии на любом суде написано: эта страна строится на законе. У них все должно быть на законе. 7-го числа фактически капитулировали немцы, 8 числа всех арестовали, Тербовен и начальник гестапо, они поняли, что им ничего хорошего не светит в этой жизни, они пошли в гараж и себя взорвали на мине. Квислинг сдался. Но сначала он долго…
В. Рыжков ― Он сдался своим или союзникам?
В. Рогинский ― А союзников там не было. Англичане только потом пришли. Был приказ жесткий: немцев не трогать. То есть, немцы должны были сложить оружие и ждали, пока приедут англичане и отправят их в плен. Надо сказать, что была еще одна вещь. В начале апреля 1945 года есть такое, не знаю, насколько документировано, Тербовен прилетал в Берлин и уговаривал Гитлера лететь в Норвегию, где войны нет, мощная армия стоит, вооруженная, и продолжить там сопротивление. Но тут достаточно благоразумное решение Гитлера, норвежцы ему благодарны. Представляете, он бы туда прилетел?
В. Рыжков ― Там бы земля под ним горела.
В. Рогинский ― Да, война была бы еще. А тут он… и дальше всю историю мы знаем, что произошло с ним.
В. Рыжков ― Квислинг сдался, и?..
В. Рогинский ― Квислинг сдался, его судили, самосудов там почти не было. Досталось бедным этим женщинам, которые с немцами. Ну, это везде…
В. Рыжков ― У которых были дети от немцев.
В. Рогинский ― Немцев самих, кроме гестаповцев, не трогали. Военнослужащих было запрещено, они все собрались, все было спокойно. Местных квислинговцев, их ловили, там их избивали, но я не помню, чтобы кого-то убили. Потом были суды, там привлекли, по-моему, где-то 50 тысяч.
В. Рыжков ― Это много.
В. Рогинский ― Да.
В. Рыжков ― А что, они получили тюремные сроки, или кто-то даже и не отсидел?
В. Рогинский ― Кто-то какие-то легкие тюремные сроки, кто сотрудничал с гитлеровцами.
В. Дымарский ― А кого расстреляли?
В. Рогинский ― Расстреляли, по-моему, 30-40 человек, верхушку, Квислинга, есть даже место в центре города, стена, у которой его расстреливали. Расстреляли его всех подельников. Там много было, все правительство его расстреляли, сотрудников его сфер безопасности.
В. Дымарский ― Практически сразу, до Нюрнберга, до всего?
В. Рогинский ― Нет, где-то в октябре только 1945 года.
В. Рыжков ― Полгода тянулось это?
В. Рогинский ― Да. Ну, норвежцы – законники, у них закон превыше всего, никаких самосудов. Потом приехала королевская семья, вернулась. Восторг был.
В. Рыжков ― И счастливая жизнь норвежской монархии продолжилась и продолжается до сих пор.
В. Рогинский ― Да.
В. Рыжков ― У нас остается минута. Я так понимаю, что никакого преемства, никакой партии квислинговской или подобия нету?
В. Рогинский ― Нет. Где-то в 70-е годы начали возрождаться некоторые… ну, просто ветераны, которые отсидели какое-то время, вот они решили себя реабилитировать. Но народ их не реабилитировал. Я очень хорошо запомнил эту сцену, когда какой-то генерал норвежской армии, ему говорит: мы что, Квислинг хотел независимости, и мы боролись против коммунизма.
В. Рыжков ― Так, а ему что?
В. Рогинский ― А ему этот норвежский генерал говорит: мы тоже против коммунизма, но это русские наши братья, мы с ними вместе сражались.
В. Рыжков ― Прекрасно.
В. Рогинский ― Норвежцы такие были, они же очень экспансивный народ.
В. Рыжков ― Давайте вот мы на этой очень хорошей ноте, про то, что русские – братья, и мы вместе сражались против нацистов, Виталий, поблагодарим Вадима Вадимовича Рогинского…
В. Дымарский ― Да, спасибо огромное, очень интересно.
В. Рыжков ― За очень интересный рассказ. Я открою секрет нашим слушателям, что мы с Вадимом Вадимовичем продолжим, потому что у нас еще есть, как минимум, три скандинавские страны – Финляндия, Дания, Швеция, и там тоже много чего происходило.
В. Рогинский ― И еще можно добавить Исландию.
В. Рыжков ― И еще добавим Исландию.
В. Рогинский ― И Гренландию.
В. Рыжков ― Вот на этих наполеоновских планах мы закончим, спасибо огромное, услышимся через неделю.
· Примечания · · Видео «Норвегия во Второй мировой войне»
После окончания боевых действий, в 1940 году был создан рейхскомиссариат Норвегия, который возглавил Йозеф Тербовен. Для управления экономикой Норвегии, был создан штаб военной экономики.
Немецкая группировка в Норвегии
Летом 1940 года на территории Норвегии находились 7 пехотных дивизий вермахта.
По состоянию на 22 июня 1941 года на территории Норвегии и северной Финляндии находились части немецкой армии «Норвегия» (три армейских корпуса), в портах Норвегии находились 5 немецких эсминцев, 6 подлодок и ряд вспомогательных судов, и, кроме этого, переданные под проверка немцев бывшие корабли норвежского флота (3 миноносца, 2 минных заградителя и 10 сторожевых кораблей).
По состоянию на 1 апреля 1942 года, на территории Норвегии находились 8 пехотных и 1 танковая дивизия вермахта, а также авиация 5-го воздушного флота люфтваффе; в портах находились линкор «Тирпиц», тяжёлые крейсера «Лютцов» и «Хиппер», лёгкий крейсер «Кёльн», две флотилии эскадренных миноносцев, 20 подлодок, а также эскортные и вспомогательные суда. Далее, в период с начала августа до середины ноября 1942 года две дивизии были переброшены из Норвегии в СССР.
В начале ноября 1943 года общая численность немецких войск в Норвегии составляла 380 тыс. человек. В декабре 1943 года в портах Норвегии находились немецкие линкоры «Шарнхорст» и «Тирпиц», 14 эсминцев и миноносцев, 2 минных заградителя, более 50 сторожевых кораблей и тральщиков, до 20 подлодок, флотилия торпедных катеров, а также вспомогательные суда, малые сторожевые и патрульные катера, на аэродромах базировалось свыше 200 самолётов.
По состоянию на начало 1944 года, в Норвегии находились 13 немецких дивизий. В середине февраля 1944 года одна пехотная дивизия была направлена на восточный фронт.
Численность военнослужащих СС на территории Норвегии под командованием Вильгельма Редисса составляла около 6 тысяч человек.
Движение Сопротивления в Норвегии
Подавляющее большая часть норвежцев выступило против оккупации. Сопротивление в значительной степени поддерживалось деятельностью правительства в изгнании, находившегося в Лондоне, которое регулярно распространяло подпольную прессу на норвежском языке, а также координировало диверсионные рейды против гитлеровских оккупантов.
Сопротивление принимало различные формы. Некоторые норвежцы приняли участие в вооружённом сопротивлении, другие оказывали им поддержку, многие норвежцы совершали акты гражданского неповиновения. С течением времени было организовано вооружённое сопротивление, в основном под единым командованием. Было проведено различие между тыловыми (норв. Hjemmefronten ) и внешними операциями (норв. Utefronten ). Норвежский флот и норвежские войска действовали в составе вооружённых сил Великобритании. Единство командной структуры сыграло определяющую роль в упорядоченной передаче власти в мае 1945 года.
10 августа 1940 года коммунистическая партия Норвегии выступила с призывом активизировать борьбу против немецких оккупантов. Осенью 1940 года в Бергене, Тронхейме и Сармсборге были проведены антинацистские демонстрации
10 сентября 1941 года в Осло состоялась забастовка, в которой участвовали 25 тыс. рабочих. Немецкие войска разогнали бастующих, десятки рабочих были арестованы, а два профсоюзных активиста (В. Ханстеен и Р. Викстрём) - расстреляны.
В середине ноября 1941 года в Осло состоялась студенческая забастовка
В феврале 1943 года в Веморке группа норвежцев, подготовленных британскими спецслужбами взорвала цех предприятия «Norsk Hydro» по производству тяжёлой воды.
В апреле 1943 года норвежские подпольщики взорвали немецкий корабль
15 марта 1945 года состоялась одна из самых масштабных акций норвежского движения Сопротивления - единственная железная дорога, связывавшая южную Норвегию с северной частью страны, была взорвана более чем в 1000 мест.
Норвежский коллаборационизм во Второй Мировой войне
Относительно немногие из норвежцев были явными коллаборационистами. Было подсчитано, что около 10 % норвежцев поддержало нацистскую оккупацию, не смотря на то, что эта оценка является неопределённой и учитывает разные виды поддержки во время оккупации.
Сторонниками немцев была создана партия «Национальное единение», в которую вступали государственные служащие и представители деловых кругов.
Представители деловых кругов, владельцы предприятий быстро сотрудничали с Германией (в частности, выполняли германские заказы, в том числе - заказы немецкой оккупационной администрации и заказы для немецкой армии и военной промышленности);
- по состоянию на 1 апреля 1941 года 275 предприятий на территории Норвегии выполняли заказы вермахта общей стоимостью 59 005 тыс. марок
- по состоянию на 1 января 1942 года 263 предприятия на территории Норвегии выполняли заказы вермахта общей стоимостью 55 740 тыс. марок
Ряд представителей интеллигенции, в том числе журналисты и издатели выходивших в Норвегии печатных изданий участвовали в ведении нацистской пропаганды. Виднейшим коллаборационистом из норвежской интеллигенции считается Кнут Гамсун.
В период оккупации в Норвегии продолжала действовать норвежская полиция, сотрудники которой выполняли распоряжения немецкой оккупационной администрации (участвовали в розыске и арестах антифашистов, участников движения Сопротивления, евреев и т. п.), хотя часть полицейских сотрудничала с антинемецкими силами.
В июне 1941 года в Норвегии были открыты вербовочные пункты и начался набор норвежских добровольцев для отправки на Восточный фронт, 1 августа 1941 года был создан добровольческий легион СС «Норвегия». В 1942 году Норвежский легион был направлен на Ленинградский фронт.
В феврале 1942 года с разрешения немецкой оккупационной администрации было создано «Национальное правительство», которое возглавил Видкун Квислинг.
В августе 1943 года правительство Квислинга объявило войну СССР и в январе 1944 года - начало мобилизацию 70 тыс. норвежцев в воинские части, которые должны были участвовать в боевых действиях на Восточном фронте. Мобилизация была сорвана, по состоянию на 19 мая 1944 года на мобилизационные пункты прибыло 300 человек. Всего в течение войны в Норвегии были мобилизованы около 15 тысяч человек, из которых 6 тысяч были отправлены на советско-германский фронт.
В течение пяти лет оккупации несколько тысяч норвежских женщин родили детей от немецких солдат в рамках специальной немецкой программы. Эти матери были подвергнуты остракизму и унижениям после войны, им давали обидные прозвища, к примеру, «шлюхи немцев» (норв. tyskertser ). Детей из этих союзов называли «отпрыски немцев» (норв. tyskerunger ) или «нацистская икра» (норв. naziyngel ). 14 тысяч норвежских женщин было арестовано в Норвегии по подозрению в коллаборационизме и сотрудничестве с врагом; 5 тысяч из них было без суда и следствия помещено в трудовые лагеря на полтора года, у них отняли детей и поместили их в приюты. Женщинам обрили головы, их подвергали избиениям и изнасилованиям. В интервью шведской газете Dagens Nyheter , один из «отпрысков немцев» рассказал, что во время его пребывания в сиротском приюте в Бергене, таких детей заставляли маршировать по городу, при том горожане могли их оплёвывать и избивать. Дискуссия о реабилитации таких детей началась с выступлений на телевидении в 1981 году, но только в последнее время потомки этих союзов начали чувствовать себя достаточно свободно.
После окончания войны наиболее активные коллаборационисты были привлечены к ответственности - всего было арестовано 28 750 человек, при этом большинство из них были выпущены из-под стражи спустя непродолжительное время (по состоянию 15 июля 1945 года, под стражей оставалось 14 тыс. человек), 45 были приговорены к смертной казни за измену и военные преступления (по факту, были расстреляны только 37 - 25 норвежцев и 12 немцев), к пожизненному тюремному заключению были приговорены ещё 77 норвежцев и 18 немцев.
Book002 04 Борьба за скандинавский плацдарм Захват фашистской Германией Дании и Норвегии
Том 3. Начало войны. Подготовка агрессии против СССР История второй мировой войны 1939--1945 гг. Сайт «Военная...
53:01 мин.
1. Предыстория Во время Первой мировой войны Норвегия сохраняла нейтралитет. После 1933 года развитие Норвегии зависело от трёх факторов:
- жёсткая финансовая политика, чему способствовали консервативные партии; Пацифизму способствует Норвежская рабочая партия, находившаяся у власти с 1933 года; доктрина нейтралитета, исходящая из того, что не будет никакой необходимости Норвегии участвовать в войне, если она остаётся нейтральной.
Вторжение в Норвегию состоялось в ночь с 8 на 9 апреля 1940 года. Германия вторглась в Норвегию на том основании, что Норвегия нуждалась в защите от военной агрессии со стороны Великобритании и Франции. Стратегически Германия через это решила следующие проблемы:
- Получен доступ к незамерзающим северным норвежским портам для дальнейшего доступа в Северный ледовитый океан и Северную Атлантику. Получен доступ к шведской железной руде, вывоз которой производился через Нарвик. Упреждено британское и французское вторжение в Норвегию. Усилена пропаганда Третьего рейха.
В течение последних двух лет войны норвежское правительство в изгнании добилось разрешения и сотрудничества со стороны Швеции в создании военных формирований на территории Швеции (так называемых «полицейских войск»), набираемых из норвежских беженцев. Термин «полиция» является условным из-за того, что на самом деле это были чисто военные формирования. Их общая численность составила 12000 мужчин.Одни части этой «полиции» были заняты в освобождении Финнмарка зимой 1944-1945 годов. Остальные участвовали в освобождении остальной части Норвегии после капитуляции Германии в мае 1945 года.
Всего через месяц после того, как отгремели воздуш-ные бои в Финляндии, уже мессеру предстояло повое-вать в небе Северной Европы. К апрелю 1940 г. Герма-ния уже семь месяцев находилась в состоянии войны с Великобританией и Францией, которую из-за ее пассив-ного характера с легкого пера журналистов окрестили «странной» или «сидячей» войной. Западные союзники ограничивались морскими операциями и борьбой в воз-духе. Дания и Норвегия после начала Второй мировой войны заявили о своем нейтралитете.
Эти страны, в особенности Норвегия, напрасно на-деялись, что им удастся остаться в стороне от разгора-ющегося мирового пожара. Достаточно взглянуть на карту, как сразу же становится понятно, насколько их надежды призрачны. Силы, базирующиеся на норвеж-ском побережье, могут весьма существенно угрожать флангу основной английской военно-морской базы в Скапа-Флоу. Немецким кригсмарине, действующим в Атлантике, значительно выгоднее базироваться на нор-вежское побережье, чем на побережье Германии. Есть и еще один фактор, правда, на первый взгляд не столь очевидный, благодаря которому норвежские воды при-обретают для Германии важное значение. На расстоянии примерно 1000 миль от Эгерсунда до Нордкапа вдоль побережья Норвегии проходит фарватер между матери-ком и многочисленными прибрежными островами. Этот фарватер, известный под названием Лидс, служит Нор-вегии внутренним морским путем со времен викингов. Германия не упустила возможности воспользоваться им как во время Первой, так и во время Второй мировой войны. Немецкие корабли и суда пересекали Скагеррак и Каттегат под прикрытием своей авиации, входили на фарватер Лидс и следовали по нему до пункта, который избирали для выхода в Атлантику.
Планируя вторжение во Францию, немцы беспокои-лись, что англо-французские войска могут занять Данию и Норвегию и получить хороший плацдарм для превен-тивной атаки по Германии. Кроме того, оккупация Нор-вегии Великобританией и Францией для Германии озна-чала бы фактическую блокаду своего ВМФ и прекращение поставок ценнейшего стратегического сырья - железной руды (ежегодно порядка 11 млн т) . С другой стороны, для Германии захват Норвегии означал бы не только решение вышеуказанных проблем, но и приобретение военно-морских баз, которые можно было бы использовать для операций в Атлантике.
Беспокойство немцев насчет высадки англо-француз-ских войск в Норвегии имело веские основания - на-чиная с сентября 1939 г. и Даладье неодно-кратно высказывались за ввод войск в Норвегию.
Гросс-адмирал, главнокомандующий кригсмарине, Эрих Редер уже давно обращал внимание Гитлера на Норвегию. При этом он отмечал, что ее нейтралитет вы-годен Германии, при условии, конечно, если Англия не нарушит его. Однако, понимая, что Англия не оставит надолго незакрытой брешь в созданном ею кольце бло-кады, Редер приказал морскому штабу разработать план операции по вторжению в Норвегию, в случае если это окажется необходимым. Пытаясь достичь цели мирным путем, Редер организовал встречу между Гитлером и прогермански настроенным создателем и лидером нор-вежской ультранационалистической партии «Нацио-нальное собрание» (Nasjonal Sämling) Видкуном Квис-лингом, которого ошибочно считал способным оказать влияние на норвежский парламент. Однако зимой со-бытия развернулись вопреки ожиданиям Редера. Вместо того чтобы оказать помощь Германии, Квислинг начал просить об оказании помощи ему самому . В декабре 1939 г. немецкое командование утверждает план вторже-ния в Норвегию и Данию под кодовым названием «Ве- зерюбунг», ранее разработанный как альтернативное решение скандинавского вопроса.
Тем временем 6 января 1940 г. британское правитель-ство предъявило Норвегии и Швеции ноту, в которой со-держалось требование покончить с германским судоход-ством в их территориальных водах. Советско-финская война 1939-1940 гг. стала для союзников поводом для начала подготовки ввода войск в Северную Норвегию и Швецию, естественно под предлогом оказания помощи Финляндии, при этом из англо-французского экспедици-онного корпуса меньшая часть (всего одна дивизия) пред-назначалась непосредственно для Финляндии, остальные войска должны были контролировать порты и транспорт-ные пути, использовавшиеся для перевозки руды. 5 фев-раля министр иностранных дел Великобритании объявил норвежскому и шведскому послам о намерении прекра-тить экспорт руды в Германию, но 12 марта между Фин-ляндией и Советским Союзом был заключен мир, и эти планы союзников отодвинулись.
Некоторое время в Скандинавии царил мир, однако произошедший 16 февраля 1940 г. инцидент с немецким вспомогательным судном, танкером «Альтмарк», взорвал обстановку.
Корабль, сопровождавший и дозаправлявший кар-манный линкор «Адмирал граф Шпее», после гибели последнего направлялся из Южной Атлантики на роди-ну, имея на борту около 300 пленных - членов команд потопленных рейдером судов.
Преследуемый британскими эсминцами, он попытал-ся укрыться в Ессинг-фьорде в юго-западной части Нор-вегии. Британский эсминец «Коссэк», войдя в бухту вслед за «Альтмарком», применил с прямой санкции Черчилля силу - высадил на него абордажную команду и освобо-дил пленных, несмотря на то что вблизи находились нор-вежские военные корабли. Во время этой акции погибло семь немцев. Команда была оставлена на судне, «Альт-марк» в ходе нападения сел на камни, но впоследствии смог самостоятельно добраться до немецкого порта.
Правительство Норвегии заявило протест британским властям, но последние заявили, что имело место лишь «чисто техническое» нарушение нейтралитета.
Следует иметь в виду, что незадолго до этого имел место сходный случай: в норвежские воды вошло захва-ченное карманным линкором «Дойчланд» американское судно «Сити оф Флинт» с немецкой абордажной коман-дой на борту. Тогда норвежские власти немцев интер-нировали, а судно отпустили.
Для немецкой стороны бездействие норвежских ко-раблей во время захвата «Альтмарка» стало явным сви-детельством того, что, защищая свой нейтралитет от Германии, Норвегия готова терпеть вмешательство Ве-ликобритании. Через несколько дней, 21 февраля приказал начать подготовку операции по захвату Норве-гии. Командующим немецкими войсками в этой опера-ции был назначен командир XXI армейского корпуса генерал Николаус фон Фалькенхорст.
Операция по захвату Норвегии и Дании является од-ной из самых интересных кампаний Второй мировой войны. Она противоречила всем принципам военно-морской стратегии, за исключением одного - внезап-ности. Силам вторжения предстояло пересечь море, контролируемое самым мощным флотом в мире, и вы-садить войска в различных, далеко отстоящих друг от друга пунктах, удаленных от немецких баз почти на 1000 миль. Немецкие войска должны были занять плац-дармы, укрепиться на них и подготовиться к отражению неизбежных контратак английских сил. Захват Норвегии был блестяще осуществленной комбинированной де-сантной операцией, фактически не имевшей аналогов в прошлом. Она была основана на тесном взаимодействии трех родов вооруженных сил: авиации, военно-морского флота и сухопутных войск.
Оперативный план предусматривал внезапный захват стратегических пунктов Норвегии силами шести диви-зий вермахта при поддержке флота и люфтваффе. После этого следовало, перебросив тяжелую технику, захватить коммуникации внутри страны, привести норвежскую армию к капитуляции и приготовиться к отражению возможного англо-французского десанта. Как сообща-лось выше, главная трудность заключалась в большой удаленности северной части Норвегии от германских баз. Фактически единственным путем для доставки войск был морской, и поэтому основная тяжесть опера-ции легла на флот. Было сформировано шесть групп, предназначавшихся для захвата портов Нарвик, Тронхейм, Берген, Христиансанд, Арендаль, Эгерсунд и Осло. Основные же войска должны были доставить 23 транс-порта в составе трех эскадр. В первом эшелоне вторже-ния было около 30 тысяч человек, всего же в ходе опе-рации немцы перебросили в Норвегию около 200 тысяч солдат. С воздуха операцию, несмотря на ожидавшееся начало наступления на Западном фронте и ограничен-ное число пригодных для базирования площадок на нор-вежской территории, обеспечивало около 1300 самоле-тов X авиакорпуса люфтваффе.
Деятельность немецкой авиации в ходе Норвежской кампании имела свои характерные особенности. Авиации пришлось решать широкий спектр задач: завоевание гос-подства в воздухе, оказание поддержки наземным вой-скам, изоляция района боевых действий, борьба с ВМФ противника, перевозка войск и их снабжение. Люфтваф-фе, вне всякого сомнения, оказывало наибольшее, если не решающее, влияние на ход всей кампании.
Транспортную и бомбардировочную авиацию X авиа-корпуса прикрывала одна-единственная авиагруппа од-номоторных истребителей - II./JG77. По состоянию на 4 апреля она располагала 37 Bf-109E-3 и Е-1, из которых лишь двадцать девять были боеготовыми.
Сразу после начала операции группа заняла аэродром под датским городом Ольбург, а два дня спустя, 11 апре-ля, как только появилась возможность, перебазировалась уже в Норвегию на аэродром Кристиансанд-Кьевик. Од-нако 4-я эскадрилья практически сразу же вернулась на-зад для прикрытия с воздуха карманного линкора «Лют- цов», который возвращался на базу из-за полученных боевых повреждений.
Резня над Кристиансандом
Между тем 12 апреля произошло, пожалуй, самое значительное за время кампании сражение в воздухе. В тот день сразу после полудня оставшаяся часть II./JG77 была поднята в воздух на перехват бомбардировщиков противника.
В этой дневной атаке участвовало в общей сложности 83 английских самолета: 36 «Веллингтонов», 24 «Хемп- дена» и 23 «Бленхейма». Англичане использовали отра-ботанную довоенную тактику. Не имевшие истребитель-ного эскорта бомбардировщики шли тесным строем, в принципе позволявшим осуществлять поддержку друг друга при встрече с неприятельскими истребителями. Хотя такая тактика уже ранее продемонстрировала свою неактуальность, как, например, в декабре 1939 г. над Гельголандской бухтой, английское командование не приняло соответствующих мер.
Погода в тот день также не способствовала успешно-му выполнению задания. Низкая облачность заставляла лететь на небольшой высоте, чтобы не потерять визуаль-ного контакта между машинами. Когда же самолеты приблизились к норвежскому побережью в районе Кри- стиансанда, погода резко улучшилась, выглянуло солн-це. Бомбардировщики еще не успели набрать высоту, как на них внезапно «свалились» мессеры.
Почти в течение часа немецкие летчики вели ожесто-ченный бой, по результатам которого заявили о восьми победах. Отличились обер-фельдфебель Эрих Херфельд, фельдфебель Роберт Менге , лейтенант Дитрих Бёсслер, гауптман Франц Хайнц Ланге, унтер-офицер Курт Ополь- ски, обер-фельдфебель Херман Штирле, фельдфебель Эртель, лейтенант Эдгар Струкман и обер-лейтенант Вильгельм Рутхаммер. Пять «Хемпденов» из 44-й и 50-й Sqdn. RAF рухнули на землю. Немногим лучше об-стояли дела у «Веллингтонов»: 149-я эскадрилья потеряла две машины, 9-я и 38-я - по одной. К ним добавился и случайно оказавшийся в этом районе морской разведчик Локхид «Хадсон» из 233-й Sqdn. RAF. Из потерянных англичанами 10 самолетов два были на счету немецких зенитчиков.
Но и люфтваффе за свой успех заплатило высокую цену, потеряв сразу пять «Мессершмиттов», сбитых ан-глийскими бортстрелками. При этом четыре летчика по-гибли: Херфельд, Опольски, Рутхаммер и Штирле, за-явившие победы за несколько минут до гибели. Опольски на тот момент был лучшим асом группы, имевшим на своем счету три воздушные победы. Этот бой свидетель-ствует не столько о меткости английских бортстрелков, сколько о полной беззащитности немецких летчиков, си-дящих в не имевшей никакого бронирования кабине «Эмиля»...
Очень скоро частые налеты англичан заставили рас-пылить II./JG77 чуть ли не по звеньям и парам по не-скольким аэродромам вдоль норвежского побережья. Оснащение площадок было весьма скудным, особенно остро сказывалась малочисленность постов воздушного наблюдения и оповещения, из-за чего приходилось ор-ганизовывать почти непрерывное воздушное патрулиро-вание. Если побережье Германии опоясывала густая сеть радиолокационных станций, то здесь первый радар воз-душного наблюдения «Варцбург» был введен в действие лишь 24 апреля в районе Ставангера. Приходилось по-лагаться на разбросанных вдоль берега наземных наблю-дателей, но они зачастую обнаруживали противника слишком поздно или давали неверное направление.
Однако английские бомбардировщики и разведчики действовали в небе Норвегии чаще в одиночку или не-большими группами, что давало «Мессершмиттам» не-оспоримое преимущество, даже с учетом их распылен-ности и частых ошибок в целеуказании.
Так, 15 апреля фельдфебель Роберт Менге сбил пару «Хадсонов». Летчик доложил на землю, что самолеты после атаки «пошли вниз», пуская клубы черного дыма. Очевидно, одним из сбитых самолетов в действитель-ности был «Веллингтон» из 38-й Sqdn. RAF, который ранним утром бомбил аэродром в Сола. Вторым сбитым самолетом, вероятно, все-таки действительно был «Хад-сон» из 224-й Sqdn. RAF, связь с которым прервалась над Норвегией в 13.00".
Следующее столкновение с самолетами RAF имело место только 24 апреля. Пара «Эмилей», которую пило-тировали упоминавшиеся выше Струкман и Менге, под-нялась по тревоге на перехват звена «Хадсонов» из 220-й Sqdn. RAF, обнаруженных в районе Ставангера. Бой был скоротечным и ожесточенным. В море упали два английских морских разведчика, а третий сумел уйти. Спустя час другая пара во главе с фельдфебелем Верне-ром Петерманом атаковала и сбила одинокий английский бомбардировщик, по всей видимости один из шести «Вел- лингтонов» из 38-й Sqdn. RAF, бомбивших аэродром в Сола и стоянку гидросамолетов у Ставангера.
В конце весны в северных широтах ночи довольно светлые, и вполне вероятно было, что этим будут поль-зоваться англичане, поэтому 29 апреля в Тронхейм из Ольборга прибыла эскадрилья ночных истребителей ll.(N)/JG2, на вооружении которой состояли Bf-109D-1. Однако боевой путь их там оказался недолгим. Очень скоро выяснилось, что «старичкам» явно не хватает ско-рости, чтобы успешно перехватывать цели. Видя беспо-лезность дальнейшего пребывания эскадрильи на севере, 21 мая ее через Кристиансанд перебросили обратно в Германию.
Для прикрытия эвакуации союзников из Центральной Норвегии командование RAF распорядилось усилить авиаудары по аэродромам противника. В течение суток 30 апреля 56 самолетов (6 «Бленхеймов» из 110-й Sqdn., 23 «Уитли» из 51, 58, 77 и 102-й Sqdn., 16 «Веллингтонов» из 9, 37, 99 и 115-й Sqdn., а также 10 «Хемпденов» из 44, 50 и 61-й Sqdn.) наносили удары по аэродромам Сола, Форнебю и Ольборг, потеряв в общей сложности 9 ма-шин.
Вечером того же дня летчики 4-й эскадрильи JG77 в районе Ставангера сбили в двух вылетах 3 самолета. Сна-чала отличились обер-лейтенант Хельмут Хенц и лейте-нант Хайнц Демес, сбившие «Бленхеймы» из 110-й Sqdn. RAF, которые уже возвращались после бомбардировки аэродрома Сола. А спустя пару часов в воздух поднялась пара «Эмилей» с задачей перехватить несколько «Вел-лингтонов» из 37-й Sqdn. RAF. Немцам удалось обна-ружить пару бомбардировщиков, и в стремительной ата-ке ведомый обер-фельдфебель Эрвин Саваллиш сбил один из них. Пара мессеров также понесла потери - хвостовой стрелок бомбардировщика сбил Bf-109E-3 (W.Nr. 1537) ведущего лейтенанта Хайнца Демеса, кото-рый погиб.
1 мая люфтваффе противодействовало эвакуации со-юзников из Намсуса и Ондальснеса. Для некоторого снижения их активности 3 «Хадсона» 269-й Sqdn. Бере-гового командования RAF совершили налет на аэродром Сола, при этом один из них был сбит лейтенантом Геор-гом Ширмбеком из 4-й эскадрильи JG77. Затем удар по той же цели нанесли еще 9 «Бленхеймов». В ночь на 2 мая 12 «Уитли» и 6 «Хемпденов» атаковали аэродромы Сола, Осло-Форнебю и Ольборг.
2 мая эвакуация союзников из Центральной Норве-гии была закончена, а с 10 мая по понятным причи-нам (наступление немецких войск на Западном фронте) Бомбардировочное командование RAF практически пре-кратило свои действия над Норвегией. Но, как известно, помимо бомбардировочной авиации, в небе Норвегии и над прилегающими водами действовали еще и самолеты Берегового командования RAF и морская авиация (Fleet Air Arm, сокращенно FAA) с авианосцев «Арк Ройал», «Глориус», «Фьюриус». Хоть они и не смогли существен-но повлиять на итоги боевых действий, но нервы про-тивнику помотали.
На защите «Шарнхорста»
В начале мая все внимание немцев было приковано к последним приготовлениям к блицкригу на террито-рии Франции, Бельгии и Нидерландов. В связи с чем II./JG77 приходилось действовать в условиях почти пол-ной изоляции. Поскольку основные бои разгорелись в районе Нарвика, самолеты группы никак не могли по-влиять на ход боев, так как тот лежал на самой границе радиуса действия Bf-109. По расчетам, запаса топлива мессера могло хватить лишь на пятиминутное пребыва-ние в зоне Нарвика. Тем не менее на свет появился опрометчивый план, по которому планировалось вместе с первой волной десанта отправить к Нарвику несколь-ко истребителей, чтобы те, оставаясь в воздухе до по-следней капли бензина, расчистили небо от самолетов противника. Вскоре эта авантюрная идея была отвергну-та, к большому облегчению летчиков II./JG77.
В мае группа сидела без большой работы, выполняя лишь дежурное патрулирование. За весь месяц пилотам удалось сбить лишь пару «Хадсонов» и один «Бленхейм».
6 июня король Норвегии Хаакон и норвежское пра-вительство эвакуировались морем в Великобританию. Спустя три дня капитулировали остатки норвежской ар-мии, и боевые действия на суше прекратились.
До конца Норвежской кампании, то есть официально до 11 июня - дня, когда была подписана капитуляция, а фактически до конца июня, летчики II./JG77 одержа-ли еще 25 воздушных побед. Основной их задачей в это время было прикрытие с воздуха линкора «Шарнхорст», вставшего на ремонт в Тронхейме после попадания тор-педы, а также ПВО Ставангера.
Так, 11 июня в районе Тронхейма звено из 4-й эска-дрильи перехватило дюжину «Хадсонов» из 269-й Sqdn. Берегового командования RAF, шедших бомбить по-врежденный «Шарнхорст», и сбило два английских бом-бардировщика. Отличились обер-фельдфебель Якоб Ар- нольди и лейтенант Георг Ширмбек.
13 июня объединенные силы берегового командова-ния RAF и FAA предприняли новую, более массирован-ную атаку на германский линкор. Предварительно ан-гличане провели налет на аэродром Тронхейм-Веренс силами 14 пикирующих бомбардировщиков Блэкбам В.24 «Скуа» из 800-й и 803-й Sqdn. FAA, стартовавших с палубы авианосца «Арк Роял». Им на перехват были подняты истребители из 4./JG77 и 3./ZG76 (оснащенной Bf-110).
При первом же контакте противников было сбито 9 английских самолетов, из них пять было на счету лет-чиков 4./JG77. Два самолета сбил Арнольди, и по одной победе одержали унтер-офицер Людвиг Фрёба, фельдфе-бель Харбах и Эрвин Саваллиш.
Доблестная, но катастрофическая по своим послед-ствиям для англичан операция оказалась безрезультат-ной. Единственная бомба, попавшая в немецкий лин-кор, не взорвалась, хотя и пробила верхнюю палубу. Этот налет стал лебединой песней пикирующих бомбар-дировщиков типа «Скуа», которые оказались слишком легкой целью для истребителей противника.
Пока морская авиация англичан зализывала свои раны, Береговое командование RAF предприняло новое наступление. 15 июня 233-я Sqdn. потеряла три «Хадсо-на» в районе Ставангера. Двоих из них записал на свой счет обер-фельдфебель Антон (Тони) Хакль. Это были первые воздушные победы будущего аса, награжденного дубовыми листьями к Рыцарскому кресту, одержавшего 192 победы и завершившего Вторую мировую войну в должности командира JG11. Третьего «Хадсона» завалил лучший ас Норвежской кампании Роберт Менге.
18 июня «Шарнхорст» в сопровождении эскорта из эсминцев наконец отправился в Германию для продол-жения ремонта. На следующий день в районе острова Утсир соединение было обнаружено самолетами британ-ского Берегового командования. Англичане подумали, что настал час «икс». Уже около 15.00 шесть торпедо-носцев «Свордфиш» из 821-й и 823-й Sqdn. FAA вышли в первую атаку, которую, впрочем, немецкие моряки легко отразили зенитным огнем. Британские летчики не имели практики, и эта атака крупного корабля была их первой в жизни. Все торпеды пошли практически парал-лельно курсу кораблей, которым ничего не стоило от них уклониться, сбив при этом два торпедоносца. Поч-ти тут же 4 «Хадсона» с большой высоты и со столь же большой неточностью сбросили на линкор 227-кг бом-бы. Две из атакующих машин погибли, еще две с трудом вернулись на базу, имея тяжелые повреждения. Спустя полтора часа над соединением появилось 9 «Бьюфортов» с 227-кг бронебойными бомбами, но и их атака была от-бита зенитным огнем и истребителями. Три машины рухнули в море. При этом отличились летчики 6-й эска-дрильи JG77 унтер-офицер Рольф и фельдфебель Ген- хард Хорниг.
Примерно через час последнюю в тот день атаку «Шарнхорста», но все с тем же результатом провели еще 4 «Хадсонов». На сей раз летчики из штабного звена II./JG77 и 5-й эскадрильи обер-лейтенант Теодор Цам- ман, лейтенант Хорст Карганико, обер-лейтенант Аль-фред фон Лойевски и обер-фельдфебель Антон (Тони) Хакль сбили 4 самолета противника.
Отражая воздушные атаки, сам линкор «Шарнхорст», как говорится, отстреливался из всех стволов, кроме главного калибра, выпустив 900 105-мм снарядов и 3600 мелкокалиберных. Вскоре немцы перехватили бри-танское сообщение, из которого стало понятно, что в море находятся крупные силы флота метрополии. «Шарн-хорст» получил приказ укрыться в порту Ставангер. В этот момент некоторые британские корабли находились всего в 35 милях от него. К вечеру 21 июня воздушное прикрытие линкора, не считая пары бортовых Ат-196, было увеличено до 10 «Мессершмитгов», 2 бомбардиров-щиков Не-111 и летающей лодки Do-18. «Шарнхорст» успешно добрался до Ставангера и на следующий день вышел в Киль, где должен был пройти ремонт в сухом доке.
Подводя итоги боевой работы мессеров в ходе опе-рации «Везерюбунг», следует отметить, что II./JG77 сби-ла 39 самолетов противника, потеряв при этом десять своих машин. Из них семь в боях с английскими бом-бардировщиками. Группа продолжала действовать в небе Норвегии до середины ноября 1940 г., когда она была переброшена во Францию на крайний запад Ев-ропы - в Брест.
Юрий Борисов
Из книги «Воздушные дуэли»
Примечания
Германия ежегодно импортировала 15 млн т. железной руды, при этом около 75% вывозилось из Скандинавии. Летом руда транспорти-ровалась из шведского порта Лулео через Балтийское море в Герма-нию. Корабли английского флота были не в состоянии помешать ис-пользованию этого пути, так как не могли прорваться через Скагеррак. Но Балтийское море зимой замерзает, и тогда руду приходилось транс-портировать по железной дороге в норвежский порт Нарвик. 41% скандинавской руды вывозился именно этим путем. Поэтому Норве-гия имела для Германии огромное стратегическое значение.
Партия создавалась по образцу немецкой NSDAP как структур-но, так и идеологически. Сам Квислинг был провозглашен «вождем», «фюрером». Символика партии во многом соотносилась с символикой немецких нацистов, а пропагандистские плакаты обнаруживают близ-кое сходство с гитлеровскими. Главным символом Национального собрания был желтый «солнечный крест» на красном фоне. Квислин- говцы широко использовали символы и элементы, почерпнутые из древнескандинавской культуры, подразумевая этим возрождение духа викингов и героического прошлого. Так, боевые отряды партии по-лучили название хирд (hird) — по образцу дружин древних конунгов. В этом устремления Квислинга и его соратников также имели много общего с пропагандой немецких нацистов.
Выборы 1936 г. не принесли желаемых результатов (26 577 голо-сов — 1,83% от общего числа), а выборы в местные органы власти 1937 г. оказались по сути провальными. Внутренний кризис в партии привел к сокращению ее членов, и на момент германского вторжения в ней числилось около 2000 человек.
Роберт Менге — участник боев в Испании в составе ле-гиона «Кондор», где летом—осенью 1938 г. сбил 4 И-16: 23 июля, за-тем 7 октября еще два и последний 1 ноября. Это была его первая воздушная победа из тринадцати одержанных им в ходе Второй миро-вой войны.
Именно такой самолет в свое время обнаружил и навел на не-мецкий танкер «Альтмарк» эсминец «Коссэк».
