Мы поступили бы неправильно, если, говоря об этническом составе Древнерусского государства, о формировании древнерусской народности, ограничились бы только восточными славянами.
В процессе складывания древнерусской народности приняло участие и другое, неславянское, население Восточной Европы . Имеются в виду меря, мурома, мещера. весь, голядь, водь и др., неизвестные нам по названию, но прослеживаемые по археологическим культурам, племена финно-угорских, балтийских и пр. языков, которые с течением времени полностью или почти полностью обрусели и, таким образом, могут считаться историческими компонентами восточного славянства. Их языки при скрещивании с русским языком исчезли, но они обогатили русский язык и пополнили его словарный состав.
Материальная культура этих племен также внесла свой вклад в материальную культуру Древней Руси. Поэтому, хотя данная работа посвящена происхождению русского народа, тем не менее мы не можем не сказать хотя бы несколько слов о тех этнических образованиях, которые с течением времени органически вошли в состав «словенеск язык в Руси», в состав восточного славянства или испытали на себе его влияние и вошли в сферу древнерусской культуры, в состав Древнерусского государства , в сферу его политического влияния.
Вместе с восточными славянами, подчиняясь их руководящей роли, они выступали создателями древнерусской государственности, обороняли Русь от «иаходников» - варягов, тюркских кочевников, византийцев, хазар, войск правителей мусульманского востока, «уставляли» свои земли, принимали участие в создании «Русской Правды», представляли Русь во время дипломатических посольств.
Племена создатели древнерусской государственности вместе со славянами
«Повесть временных лет» перечисляет народы, которые дань дают Руси: чудь, меря, весь, мурома, черемись. мордва, пермь, печера, ямь, литва, зимигола, корсь, норома, либь (ливы) Никоновская летопись к числу данников Руси прибавляет мещеру, выделяя-ее в особое племя.
Вряд ли все перечисленные племена были подлинными данниками Руси уже во времена образования Древнерусского государства. В частности, помещая среди данников Руси ямь (емь) и либь (ливов), летописец имел в виду современную ему ситуацию, т. е. конец XI - начало XII столетий.
Часть перечисленных племен не была так органически связана с русскими и Русью (литва, корсь, зимигола, либь, ямь), как другие, ассимилированные славянами (меря, мурома, весь). Некоторые из них впоследствии создали свою государственность (литва) или стояли накануне ее создания (чудь) и-сложились в народности литовскую и эстонскую.
Поэтому в основном мы остановимся только на тех племенах, которые были наиболее тесно связаны с восточными славянами, с Русью и русскими, с Древнерусским государством, а именно: меря, мурома, чудь, весь, голядь, мещера, карелы.
Племена Поволжья и Прибалтики отнюдь не были дикарями. Они прошли сложный и своеобразный путь, рано узнали бронзу, рано освоили земледелие и скотоводство, вступили в торговые и культурные связи с соседями, в частности с сарматами, перешли к патриархально-родовым отношениям, познали имущественное расслоение и патриархальное рабство, познакомились с железом.
Балты, балтийские племена
Племена балтийских языков с самой глубокой древности, доступной лингвистическому анализу, заселяли Понеманье, Верхнее Поднепровье, Поочье и Поволжье и большую часть течения Западной Двины. На востоке балты доходили до Московской, Калининской и Калужской областей, где они в глубокой древности обитали чересполосно с финно-уграми, аборигенами края. Повсюду на данной территории широко распространена балтская гидронимия. Что касается археологических культур, то с балтами той далекой поры связываются культуры штрихованной керамики, принадлежащей, видимо, предкам литовцев (западная часть Верхнего Поднепровья), днепродвинская, верхнеокская, юхновская (Посемье) и, как полагают некоторые археологи (В. В. Седов, П. Н. Третьяков), несколько специфическая милоградская (Поднепровье, между Березиной и Росью, и Нижний Сож). На юго-востоке данной территории, в Посемье, балты соседствовали с иранцами, оставившими так называемую зольничную культуру. Здесь, в Посемье, имеет место топонимика и иранская (Сейм, Свапа, Тускарь), и балтийская (Ипуть, Ломпя, Ламенка).
Для культуры балтов, земледельцев и скотоводов, характерны наземные постройки столбовой конструкции. В древности это большие, длинные дома, обычно разделенные на несколько жилых помещений в 20-25 м2 с очагом. Позже жилище балтов эволюционирует, и старинные длинные многокамерные дома сменяются небольшими четырехугольными столбовыми.
В средней части Белоруссии в эпоху раннего железа и до середины I тыс. н. э. были распространены поселения со штрихованной керамикой. Первое время эти поселения отличались полным отсутствием оборонительных сооружений, а позднее (IV-V вв. н. э.) они укреплялись мощными валами и глубокими рвами.
Основным занятием жителей этих поселений было подсечное земледелие (о чем свидетельствуют серпы, каменные зернотерки, остатки пшеницы, проса, бобов, вики, гороха), сочетающееся со скотоводством (находки костей лошадей, коров, свиней, овен) и развитыми формами охоты.
Высокого развития достигли разнообразные домашние ремесла (добыча и обработка железа, литье бронзы, гончарное производство, прядение, ткачество и т. п.).
Повсюду у балтов господствовал первобытно-общинный строй с патриархальной родовой организацией. Основной хозяйственной и социальной единицей являлась большая патриархальная семья, т. е. семейная община. Ее господство было обусловлено самим типом хозяйства. Подсечное земледелие требовало общинного, коллективного труда. Наличие укрепленных городищ в середине I тыс. н. э. говорит о начавшемся процессе накопления и имущественного расслоения и связанных с ним войнах. Быть может, уже существовало патриархальное рабство.
Культура штрихованной керамики находит полную аналогию в культуре поселений (пилькалнисов) Литовской ССР, население которой было, несомненно, древними литовцами.
Расселение славян по землям балтоязычных племен обусловило славянизацию последних. Как некогда в Поочье и сопредельных областях древние индоевропейские языки фатьяновцев и близких им племен были поглощены финно-угорскими, а затем финно-угорская речь сменилась балтской, так в VII-IX вв. балтийские языки юхновцев и других уступили место языку восточных славян. На древнюю культуру балтов наслаивалась славянская культура. Культура вятичей наслоилась на восточнобалтскую мощинскую культуру, кривичей - на культуру штрихованной керамики, древнелитовскую, северян - на юхновскую, восточнобалтскую. Вклад балтов в язык и культуру восточных славян очень велик3. Особенно это характерно для кривичей. Не случайно у литовцев сохранились предания о Великой Криви, о верховном жреце Криве Кривейто. В Латвии, у города Бауска в Земгале до середины XIX в. жили кривины. Они говорили на западно-финно-угорском языке, близком к языку води. В середине XIX в. они были полностью ассимилированы латышами. Характерно, что в женской одежде кривинов было очень много восточнославянских черт...
Ятвяги. Культурная и языковая связь балтов и славян
Культурная и языковая связь балтов и славян обусловлена либо древней балто-славянской общностью, либо длительным соседством и общением. Следы участия балтов в формировании восточных славян обнаруживаются в погребальных обрядах (восточная ориентировка погребения, змеиноголовые браслеты, особые платки, закалываемые фибулами, и др.), в гидронимии. Процесс славянизации шел быстро, и обусловлено это было этнокультурной и языковой близостью славян и балтов. Имели место славянские племена, близкие балтам (например, кривичи), и балтские племена, близкие славянам. Таким племенем, видимо, были жившие в Понеманье и Побужье родственные западным балтам- пруссам ятвяги (судавы), язык которых, как полагают, имел много общего со славянским и представлял собой переходную форму между балтскими и славянскими языками.
Каменные курганы ятвягов с сожжениями и погребениями не встречаются ни у восточных балтов, ни у славян. Договор Руси с Византией, заключенный Игорем, упоминается среди русских послов Ятвяга (Явтяга) 4. Видимо, к западным балтам относится и голядь. О прибалтийских галиндах говорит еще Птолемей. Под 1058 и 1147 гг. летописи говорят о голяди в верховьях реки Поротвы (Протвы) 5. Кроме голяди, дольше всего островки балтов сохранились в Осташковском районе Калининской области и в Восточной Смоленщине.
В период образования Древнерусского государства процесс ассимиляции балтов славянами на его территории в основном был завершен. Среди балтов преобладал долихокранный, широко- и среднелицый расовый тип, видимо, светлопигментированный, вошедший в состав славянского населения в качестве субстрата.
Необходимо также отметить, что на коренных землях балтийских племен, где сохранились балтийские языки, наблюдается очень сильное влияние русского языка и русской культуры. В восточной части Латвии, Латга- лии, археологи находят много вещей русского происхождения, датируемых IX-XII вв.: посуду с волнистым и ленточным орнаментом, овручские розовые шиферные пряслица, серебряные и бронзовые витые браслеты, фибулы, бусы, подвески и т. п. В материальной культуре Восточной Литвы X-XI вв. много общего с древнерусской культурой: тип гончарного круга, волнистый орнамент керамики, серпы определенной формы, широколезвийные топоры, общие черты погребального обряда. То же самое характерно и для Восточной Латвии. О большом влиянии русских на своих соседей - латышей - говорит ряд заимствований из русского языка (именно заимствований, а не следствия балто-славян- ской языковой общности или близости), свидетельствующих о распространении в Восточной Прибалтике элементов более высокой культуры восточных славян (например, dzirnavas - жернова, stikls - стекло, za- bak - сапог, tirgus- торг, сепа - цена, kupcis - купец, birkavs - берковец. puds - пуд, bezmen - безмен и т.п.). Христианская религия проникала вереду латышских племен также из Руси. Об этом свидетельствуют такие заимствования из русского в языке латышей, как baz- nica - божница, zvans - колокол, gavenis- пост, гове- ние, svetki - святки6. Такие заимствования в латышском языке, как бояре, вирник, холопы, смерды, погост, сироты, дружина, являются свидетельством большого влияния на латышей и латгальцев социально-экономического и политического строя Древней Руси. По свидетельству Генриха Латвийского, русские князья издавна брали дань с летов (латгальцев), селов и ливов7.
Племя чудь
На обширном пространстве восточные славяне соседствовали с различными финно-угорскими племенами, впоследствии обрусевшими. Некоторые из них сохранили свой язык и-свою культуру, но были такими же данниками русских князей, как и восточно-славянские племена.
На крайнем северо-западе соседями славян была летописная «чудь ». Чудью в древней Руси называли прибалтийские финно-угорские племена: волховскую чудь, представлявшую собой выходцев из различных племен, привлеченных великим водным путем «из варяг в греки», водь, ижору, весь (кроме белозерской), эстов6. Некогда, во времена Иордана, айстами (эстами) называли балтов. Лишь с течением времени это наименование перешло на финно-угров в Эстонии.
Во второй половине I тыс. н. э. восточные славяне пришли в соприкосновение с эстонскими племенами. В это время у эстов господствовали подсечное земледелие и скотоводство. Примитивные орудия земледельческого труда- мотыгу, цапку и рало сменила соха. В качестве тягловой силы стали широко применять лошадь. Коллективные погребения в виде каменных могил длиной в несколько десятков метров с отдельными камерами, господствовавшие в I-V вв. н. э., сменяются индивидуальными ьГогилами. Возникают городища, что свидетельствует о разложении первобытного общинных отношений. В этом процессе немаловажную роль сыграло влияние на эстов их восточных соседей-- славян.
Связи между эстами и восточными славянами установились давно, во всяком случае не позднее VIII в. н. э., когда на юго-востоке Эстонии к западу от Псковского озера появляются курганы и сопки кривичей и ильменских словен. Они проникают на территорию распространения каменных могил эстов. В славянских курганах, обнаруженных в Эстонии, находят некоторые предметы материальной культуры эстов.
Переворот в технике подсечного земледелия у эстов едва ли не связан именно с соприкосновением их со славянами. Видимо, соха, сменившая примитивное одно- зубое рало, была заимствована эстами у славян, так как сам термин, ее обозначающий, в эстонском языке русского происхождения (sahk - coxa, sirp - серп). Более поздние заимствования из русского языка в эстонском говорят о влиянии культуры Руси на эстов и связаны главным образом с ремеслом, торговлей, письменностью (piird - бердо, varten - веретено, look - дуга, turg - торг, aken - окно, raamat - книга и др.).
На городище Отепяа («Медвежья голова» русских летописей), датируемом XI-XIII вв., много славянской керамики, украшений, наконечников стрел, характерных для русских земель.
Славянские курганы обнаружены по течению Наро- вы. Все это предопределило впоследствии вхождение юго-восточной части Эстонии в состав Древнерусского государства. Кое-где на юго-востоке Эстонии славянское население с течением времени было ассимилировано эстами, но вся юго-восточная Эстония вошла в состав Древнерусского государства. Сага об Олафе Тригвассоне повествует о том, что в Эстляндии собирают дани посланцы князя Хольмгарда (Новгорода) Владимира. Ярослав ставит в * земле чуди (эстов) город Юрьев (Тарту). Чудь участвовала в походах Олега и Владимира, чудины Каницар, Искусеви и Апубськарь принимали участие в заключении договора Руси с Византией во времена Игоря. «Русскую Правду» Ярос^авичей наряду с русскими «уставлял» обрусевший чудии Минула, тысяцкий вышегородский. «Повести временных лет» известен его брат Тукы. Владимир «набирал» воинов и заселял ими пограничные укрепления, возводимые против печенегов, не только из числа славян: словен, кривичей, вятичей, но и чуди. В Новгороде была Чудин- цева улица. Наконец, из числа чуди - эстов, белозерской чуди или води выходили те колбяги, которые выступают на Руси примерно в той же роли, что и варяги9.
Племена водь, весь и ижора
Восточнее эстов, на южном побережье Финского залива, жила водь (вакья, ваддя). Памятниками води считают так называемые «жальники», представляющие собой групповые могильники без насыпей, с каменными ограждениями в виде четырехугольника, овала или круга. Четырехугольные ограды сопровождают наиболее древние жальники с коллективными погребениями. Жальники встречаются в разных местах Новгородской земли в сочетании со славянскими курганами. Погребальный инвентарь их своеобразен, но имеется много вещей, типичных для эстов, что свидетельствует о принадлежности води к группе- эстонских племен. В то же время много вещей славянских. Памятью о води является Водская пятина Новгорода10.
Памятниками ижоры археологи считают курганы под Ленинградом (Сиверская, Гдов, Ижора) с много- бусенными височными кольцами, ожерельями из раковин каури и пр. По уровню социально-экономического развития земледельцы водь и ижора приближаются к эстам.
Существенное значение в истории населения Восточной Европы сыграла весь. «Повесть временных лет» сообщает, что «на Белеозере седять весь», но, по-видимому, весь продвигалась на восток с южного берега Ладожского озера. Весь заселила межозерье Ладоги, Онеги и Белоозера, Пашу, Сясь, Свирь, Оять, вышла на Северную Двину. Часть веси вошла в состав карел- ливвиков (Приладожье), часть - в состав карел-людди- ков (Прионежье), а часть приняла участие в формировании «чуди-заволоцкой», т. е. коми-зырян (Подвинье).
Культура веси в общем однородна. Веси принадлежат небольшие курганы юго-восточного Приладожья, расположенные одиночками или многочисленными группами. Материальная культура характеризует весь как племя, занимавшееся в XI в. подсечным земледелием, скотоводством, охотой, рыболовством и бортничеством. Сохранялся первобытно-общинный строй, патриархально-родовой быт. Только с середины XI в. распространяются крупные курганные группы, говорящие о складывании сельской общины. Лемехи от плугов говорят о переходе к пашенному земледелию. Для веси характерны перстнеобразные и эсоконечные височные кольца. Постепенно все больше и больше среди веси распространяются славянские вещи и памятники христианского культа. Идет обрусение веси. Весь известна не только «Повести временных лет», но и Иордану (vas, vasina), хронисту Адаму Бременскому (vizzi), датскому хронисту XIII в. Саксону Грамматику (visinus), Ибн- Фадлану и другим арабоязычным писателям X в. (вису, ису, вис). Потомков веси усматривают в современных вепсах11. Памятью о веси являются такие названия, как Весь-Егонская (Весьегонск), Черепо-Весь (Череповец).
Вепсы, насчитывающие 35 тыс. человек, являются сейчас самой многочисленной из упоминаемых в летописях народностей, ассимилированных славянами. Ижора насчитывает 16 тыс. человек, водь - 700, ливы - 500 человек. Куршей. т, е. корси «Повести временных лет», являющихся по языку балтами (по мнению некоторых исследователей, латышизированными финно-уграми), недавно еще числилось только 100 человек12.
Трудно проследить историю карел в период, предшествующий образованию Древнерусского государства и на начальных этапах его истории. «Повесть временных лет» не говорит о карелах. Карелы в это время обитали от побережья Финского залива у Выборга и Приморска до Ладожского озера. Основная масса карельского населения концентрировалась в северо-западном При- ладожье. В XI в. часть карел вышла к Неве. Это и была ижора, инкери (отсюда Ингрия, Ингерманландия). В состав карел вошла часть веси и волховской чуди. «Калевала» и очень немногочисленные археологические находки характеризуют карел как земледельцев, применявших подсечное земледелие, скотоводов, охотников и рыбаков, живших отдельными устойчивыми родами. Общественный строй карел причудливо сочетал в себе архаические (пережитки матриархата, прочность родовой организации, поклонение божествам леса и вод, медвежий культ и т. п.) и прогрессивные черты (накопление богатств, войны между родами, патриархальное рабство) .
Карелы не упоминаются среди данников Руси. И, видимо, потому, что Карелия никогда не была волостью Новгорода, а его составной частью (как водь и ижора), его государственной территорией. И, как таковая, она, подобно Обонежью, была поделена на погосты.
«Повесть временных лет», Устав Святослава Ольго- вича 1137 г., шведские источники (хроники, описания и т. д.) свидетельствуют, что емь (от финского hame), обитавшая в IX-XII вв. в юго-восточной части Финляндии и на севере Карельского перешейка, была в это время (во всяком случае в XI-XII вв.) данником Руси. Не случайно в современном финском языке,- суоми, сложившемся на основе смешения двух диалектов - суми и еми (тавастов), слово арчакка, т. е. русское оброк, означает дань. А в Древней Руси оброки и уроки означали дань 13.
Прибалтийские племена находились под большим влиянием восточных славян, русской культуры. И чем дальше на восток, тем это влияние являлось все более и более ощутимым. С момента вхождения в состав Древнерусского государства оно стало решающим. Об этом говорит прежде всего словарный состав языка всех прибалтийских финно-угров и "балтов, где очень много, особенно на востоке, заимствований из языка восточных славян, относящихся к хозяйству, политической жизни и культуре 14. Словарные заимствования свидетельствуют о том, что торговля, государственность, христианство были привнесены сюда, на северо-запад, русскими.
Говоря о расовых типах, следует отметить, что на территории чуди, води, ижоры, веси, карел, еми господствовал европеоидный длинноголовый расовый тип, как правило, широколицый, хотя имели место и представители других европеоидных расовых тжюв. Но чем дальше на восток, тем чаще встречались видимо темноокра- шенные уралолапоноидные расовые типы.
Если прибалтийские финно-угры долгое время сохраняли и сохранили свой язык, культуру, языковые и этнографические особенности по настоящее время, то приволжские и прикамские восточные финно-угорские племена, такие как меря, мурома, мещера, белозерская весь, а может быть, и некоторые другие, имена которых до нас не дошли, полностью обрусели.
Племена меря, мурома
Предкам летописной мери, муромы и других восточных финно-угорских племен принадлежали так называемые «городища дьякова типа» с наземными домами и плоскодонной сетчатой или текстильной керамикой, распространенные в междуречье Волги и Оки, Верхнем Поволжье и на Валдае. В свою очередь дьяковские городища с сетчатой (текстильной) керамикой выросли из различных культур круглодонной ямочно-гребенчатой керамики, принадлежавшей охотникам и рыбакам лесной полосы Восточной Европы эпохи неолита.
Дьяковские городища сменили их неукрепленные поселения в середине I тыс. до н. э. Дьяковцы были преимущественно скотоводами. Они разводили главным образом лошадей, умевших добывать себе корм под снегом. Это было весьма существенно, так как заготовить сено на зиму было трудно, да и нечем - кос не было. Лошадиное мясо употребляли в пищу, как и кобылье молоко. На втором месте у дьяковцев стояла свинья, на третьем - крупный и мелкий рогатый скот. Городища располагались главным образом у рек, на речных мысах, близ пастбищ. Не случайно «Летописец Переславля Суздальского» называет финно-угров «конокормцами». Скот был в родовой собственности, и борьба за него приводила к межродовым войнам. Укрепления дьяковых городищ имели цель оборонять население во время таких межродовых войн.
На втором месте после скотоводства стояло подсечное, мотыжное земледелие, о котором говорят находки зернотерок и серпов. Немаловажное значение имели охота и рыболовство. Особенно большую роль они играли в хозяйстве белозерской веси. Железные изделия встречаются не часто, и среди них в первую очередь надо отметить ножи. Много изделий из кости. Встречаются специфические дьяковские грузильца.
На" среднем и нижнем течении Оки, в южных областях Западного Поволжья была распространена городецкая культура. Будучи очень близкой дьяковской, она отличалась от последней преобладанием керамики с рогожными отпечатками и землянками вместо наземных жилищ.
«Повесть временных лет» помещает мерю в Верхнем Поволжье: «на Ростовьском озере меря, и на Клещине озере меря же»15. Область мери шире очерченной летописью. Население Ярославля и Костромы, Галича Мереного, Нерли, озер Неро и Плешеево, низовьев Шексны и Мологи также было мерянским. Мерю упоминают Иордан (merens) и Адам Бременский (mirri).
Памятниками мери являются могильники с трупо- сожжениями, многочисленными женскими металлическими украшениями, так называемыми «шумящими подвесками» (ажурные изображения коня, подвески из плоских проволочных спиралей, ажурные подвески в виде треугольника), мужскими поясными наборами и т. п. Племенным признаком мери являются височные проволочные круглые кольца в виде втулки на конце, куда вставлялось другое кольцо. В мужских погребениях находили топоры-кельты, архаичные проушные топоры, копья, дротики, стрелы, удила, мечи, ножи с горбатой спинкой. В керамике господствуют ребристые сосуды.
Множество глиняных статуэток в виде медвежьих лап из глины, медвежьих когтей и зубов, а также упоминания письменных источников говорят о широко распространенном культе медведя. Специфически мерян- скими являются человеческие фигурки-идолы и изображения змей, свидетельствующие о культе, отличном от верований финно-угорских племен Оки, Верхней и Средней Волги.
Множество элементов материальной культуры, особенности языческих верований, лапоноидный расовый тип, топонимика, более древняя финно-угорская и более поздняя собственно угорская,- все это говорит о том, что меря была племенем угорским по языку, прикам- ским по своему происхождению. Древние венгерские легенды повествуют о том, что рядом с Великой Венгрией лежала русская земля Susudal, т. е. Суздаль, город, основанный русскими на месте поселков с несла* вянским населением.
С мерей можно связать городище Березняки, расположенное невдалеке от впадения Шексны в Волгу у Рыбинска. Оно датируется III-V вв. н. э. Городище Березняки обнесено прочной оградой из бревен, плетня и земли. На территории его располагались одиннадцать построек и загон для скота. В центре стоял большой бревенчатый дом - общественное здание. Жилыми помещениями служили маленькие дома с очагом из камней. Кроме них, на городище стояли амбарчик для зерна, кузница, дом для женщин, занимавшихся прядением, ткачеством и шитьем, «домик мертвых», где сохранились останки умерших, сожженных где-то на стороне16. Посуда гладкая, лепленная от руки, позднедьяковского типа. Примитивные серпы и зернотерки говорят о подсечном земледелии, но оно не преобладало. Господствовало скотоводство. Городище представляло собой поселок патриархальной семьи, семейной общины. Грузики и посуда дьяковского типа и вообще позднедьяков- ский инвентарь городища Березняки свидетельствуют об этническом составе его населения. За это же говорит и сам тип поселка, находящий полную аналогию в старинных домах соседей - удмуртов, таких же финно- угров по языку, как и меря.
Мери принадлежит Сарское городище, расположенное в 5 км от озера Неро на месте древнего поселения VI-VHI вв., аналогичного городищу Березняки. На Сарском городище найдены и вещи, аналогичные вещам из городища Березняки (большие височные проволочные кольца, топоры-кельты и др.). С другой стороны, много вещей сближает материальную культуру жителей Сар- ского городища с мордвой и муромой. Сарское городище в IX-X вв. было уже настоящим городом, ремесленно- торговым центром, предшественником Ростова.
По уровню развития социальных отношений и культуры меря стояла выше всех остальных финно-угорских племен, ассимилированных славянами. Вместе с тем ряд данных подтверждает влияние славян на мерю, ее обрусение. Многочисленность трупосожжений, обряда, не характерного для восточных финно-угорских племен, проникновение славянских вещей (керамика, бронзовые изделия и т. д.), ряд черт в материальной культуре мери, роднящих ее со славянами,- все это говорит о ее обрусении. Памятью о мере осталась только топонимика Верхнего Поволжья (Мерские станы, Галич Мерский или Костромской), кое-где по Шексне и Мологе двуязычие его населения еще в начале XVI в.17
Как и меря, полностью обрусели мещера и мурома - обитатели Оки. Им принадлежат могильники (Борковский, Кузьминский, Малышевский и др.) с многочисленными орудиями труда, оружием, украшениями (гривны, височные кольца, бусы, бляхи и т. д.). Особенно много так называемых «шумящих подвесок». Это бронзовые трубочки и пластинки, подвешенные на петлях к маленьким коромыслам. Ими обильно украшали, головные уборы, ожерелья, платье, обувь. Вообще в муромских, мещерских и - мордовских могильниках находят очень много металлических изделий. У муромы головной женский убор состоял из дугообразных жгутов и ремня, обвитого бронзовой спиралью. Косы украшали спинными привесками и височными кольцами в виде щитка с отверстием в одной стороне и концом с загнутым щитком. Женщины муромы носили пояса и обувь, ремни которой были покрыты бронзовыми обоймами на высоте 13-15 см от щиколотки. Мурома хоронила своих покойников головой на север.
Хуже прослеживаются памятники мещеры. Характерными их особенностями следует считать украшения в виде полых фигурок уточек, а также погребальный обряд - своих покойников мещера хоронила в сидячем положении. Современная русская мещера - это обрусевшая мордва-эрзя. Тюркизированной угорской Мещерой (мящяр, можар) являются современные татары - мишари (мещеряки) 18. Мурома и мещера быстро обрусели. Проникновение славян в их земли, на Оку, началось очень давно. Славянских вещей, в том числе височных колец (вятичских, радимичских, кривичских), здесь встречается очень много, так же как и славянских погребений. Славянское влияние чувствуется во всем. Оно усиливается из столетия в столетие. Город Муром был поселением муромы и славян, но в XI в. его население полностью обрусело.
Обрусение мери, муромы, мещеры, веси являлось результатом не завоевания, а мирного и постепенного расселения славян на восток, многовекового соседства, взаимного обогащения культуры и языка, причем в результате скрещения распространялись русский язык и русская культура 19.
Племя мордва, эрзя
Влияние восточных.славян испытывала на себе и мордва, особенно эрзя, в земле которой славянские вещи и славянский обряд трупосожжения вместе с самими славянами появляются в VIII-IX вв. В свою очередь в землях славян, особенно северян и вятичей, распространяются мордовские вещи (ножные браслеты, особые застежки - сюлгамы, проволочные перстни, трапециевидные подвески и др.] .
Распространение обряда трупосожжения среди мордвы говорит о том, что рядом длительное время жили русские, которые и ассимилировали часть мордовского населения. Видимо, от мордовского племенного названия эрзя произошло название Ердзянь, русская Рязань. В мордовских землях еще в XIII в. находилась Пургасова Русь.
Среди данников Руси «Повесть временных лет» называет также загадочную норому (нерому, нарову), в которой некоторые исследователи усматривают латгальцев, а другие эстов, живших по реке Нарове, либь (ливь, ливов), небольшое южное прибалтийское финно- угорское племя, жившее у берегов Балтийского моря, подвергшееся сильному влиянию балтов, а также «чере- мись... пермь, печеру», живущих в «странах полунощных». Перечисление данников Руси в «Повести временных лет», упоминающей либь, чудь, корсь, мурому, мордву, черемись, пермь, печеру, охватывает балтийские и финно-угорские племена, обитавшие от Рижского залива до реки Печоры, от северного побережья Финского залива до лесостепной полосы Правобережья Волги.
Повторяю давнишнюю статью. Для Симпатичной Пчёлки особенно.
Если скифо-сарматы далеки по языку от славян, то значит, что есть кто-то ближе? Можно попробовать найти разгадку тайны рождения славянских племён, отыскав их ближайших родственников по языку.
Мы уже знаем, что существование единого индоевропейского праязыка, сомнений не вызывает. Приблизительно в III тысячелетии до н. э. из этого единого праязыка постепенно начали формироваться различные группы языков, которые в свою очередь со временем разделялись на новые ветви. Естественно, что носителями этих новых родственных языков были различные родственные же этнические группы (племена, союзы племён, народности и т.д.).
Исследования советских лингвистов, проведённые в 70-80-х годах, привели к открытию факта формирования праславянского языка из балтийского языкового массива. О времени, в которое происходил процесс отделения праславянского языка от балтского есть самые разные суждения (от XV века до н э. до VI века н.э.).
В 1983 году состоялась II конференция «Балто-славянские этноязыковые отношения в историческом и ареальном плане». Кажется, это был последний столь масштабный обмен мнениями тогда ещё советских, в том числе и прибалтийских, историков-лингвистов по теме происхождения древнеславянского языка. Из тезисов этой конференции можно сделать следующие выводы.
Географическим центром расселения балтов является бассейн Вислы, а территория, занимавшаяся балтами, простиралась и на восток, и на юг, и на запад от этого центра. Важно, что в состав этих территорий входили бассейн Оки и Верхнее и Среднее Поднепровье до Припяти. Балты жили на севере Центральной Европы до венедов и кельтов! Мифология древних балтов несла на себе явный ведический оттенок. Религия, пантеон богов почти совпадали с древнеславянскими. В языковом смысле балтское языковое пространство было неоднородным и делилось на две большие группы – западную и восточную, внутри которых имелись и диалекты. Балтские и праславянский языки содержат в себе признаки большого воздействия так называемых «италийских» и “иранских” языков.
Интереснейшая загадка - взаимосвязь балтских и славянских языков с так называемым индоевропейским праязыком, который мы, да простят меня специалисты лингвистики, будем впредь называть Праязыком. Логическая схема эволюции праславянского языка представляется приблизительно такой:
Праязык - прабалтский - + италийский + скифо-сарсматский = древнеславянский.
Эта схема не отражает одной важной и загадочной детали: прабалтский (он же “балто-славянский”) язык, образовавшись из Праязыка, контакты с ним не прекратил; эти оба языка существовали некоторое время одновременно! Получается, что прабалтский язык – современник Праязыка!
Это противоречит идее преемственности прабалтского языка от Праязыка. Один из авторитетнейших специалистов по проблемам прабалтского языка В.Н. Топоров выдвинул предположение о том, что ”балтский ареал – “заповедник” древней индоевропейской речи”. Более того, ПРАБАЛТСКИЙ ЯЗЫК И ЕСТЬ ДРЕВНИЙ ПРАЯЗЫК ИНДОЕВРОПЕЙЦЕВ!
В совокупности с данными антропологов и археологов это может означать, что прабалты были представителями «катакомбной» культуры (начало II тысячелетия до н.э.).
Возможно, древние славяне – какая-нибудь юго-восточная разновидность прабалтов? Нет. Древнеславянский язык обнаруживает преемственность именно от западной группы балтских языков (западнее Вислы!), а не от соседней восточной.
Значит ли это, что славяне – потомки древних балтов?
Кто такие балты?
Прежде всего “балты” – научный термин для обозначения родственных древних народностей Южной Прибалтики, а не самоназвание. Сегодня потомки балтов представлены латышами и литовцами. Считается, что литовские и латышские племена (курши, летьгола, зимегола, селы, аукштайты, жямайты, скальвы, надрувы, пруссы, ятвяги) сложились из более древних балтских племенных образований в первых веках I тысячелетия нашей эры. Но кто же были и где проживали эти более древние балты? Ещё недавно считалось, что древние балты – потомки носителей поздненеалитических культур шлифованных боевых топоров и шнуровой керамики (последняя четверть III тысячелетия до н. э.). Этому мнению противоречат результаты исследований антропологов. Уже в эпоху бронзового века древние южнобалтийские племена были поглощены пришедшими с юга “узколицыми” индоевропейцами, которые и стали предками балтов. Занимались балты примитивным земледелием, охотой, рыболовством, жили в слабоукреплённых посёлках в бревенчатых или обмазанных глиной домах и полуземлянках. В военном отношении балты были малоактивны и редко привлекали внимание средиземноморских писателей.
Получается, что приходится вернуться к начальной, автохтонной версии происхождения славян. Но тогда откуда же италийская и скифо-сарматская составляющая древнеславянского языка? Откуда все те сходства со скифо-сарматами, о которых мы говорили в предыдущих главах?
Да, если исходить из начальной цели во что бы то ни стало утвердить славян как древнейшее и постоянное население Восточной Европы, либо как потомков одного из переселившихся на землю будущей Руси племён, то приходится обходить многочисленные противоречия, возникающие из антропологических, лингвистических, археологических и других фактов истории той территории, на которой лишь с VI века нашей эры достоверно проживали славяне, и лишь в IX веке образовалось государство Русь.
Чтобы попытаться более объективно ответить на загадки истории возникновения славян, попробуем взглянуть на события, происходившие с V тысячелетия до нашей эры до середины I тысячелетия нашей эры на более широком географическом пространстве, чем территория Руси.
Итак, в V-VI тысячелетиях до н. э. в Малой Азии, Палестине, Египте, Индии развиваются города первых достоверно известных цивилизаций. В это же время в бассейне нижнего Дуная формируется «винчанская» («тэртэрийская») культура, связанная с цивилизациями Малой Азии. Окраинной частью этой культуры была «буго-днестровская», а позднее и «трипольская» культура на территории будущей Руси. На пространстве от Днепра до Урала в это время обитали племена ранних скотоводов, говоривших ещё на едином языке. Вместе с земледельцами-«винчанцами» эти племена были предками современных индоевропейских народов.
В начале III тысячелетия до нашей эры от Поволжья и до Енисея, вплоть до западных границ расселения монголоидов появляется «ямная» («афанасьевская») культура скотоводов-кочевников. Ко второй четверти III тысячелетия до н. э., «ямники» распространились до земель, на которых жили трипольцы, и к середине III тысячелетия до нашей эры потеснили их на запад. «Винчанцы» в III тысячелетии до нашей эры дали начало цивилизациям пеласгов и минойцев, а к концу III тысячелетия до нашей эры – микенцев.
Я из экономии вашего времени опускаю дальнейшее развитие этногенеза европейских народностей в III-II тысячелетиях до н.э.
Для нас важнее, что к XII веку до нашей эры «срубники»-киммерийцы, составлявшие часть ариев, или являвшиеся их потомками и приемниками в Азии, приходят в Европу. Судя по распространению в этот период по всей Восточной и Северной Европе южноуральской бронзы, влиянию киммерийцев была подвержена огромная территория. Многие европейские народы позднего времени обязаны арийской частью своей крови именно киммерийцам. Покорив многие племена в Европе, киммерийцы принесли им свою мифологию, но и сами изменились, восприняли местные языки. Позднее подобным образом заговорили на романских языках покорившие галлов и римлян германцы. Покорившие балтов киммерийцы через какое-то время заговорили на балтских диалектах, слились с покорёнными племенами. Балты, которые расселились в Европе с предыдущей волной переселения народов от Урала и Волги, получили от киммерийцев первую порцию «иранской» составляющей своего языка и арийскую мифологию.
Около VIII века до н.э. в районы, заселённые западными прабалтами, пришли с юга венеды. Они и принесли значительную часть «италийского» наречия в язык прабалтов, а также и самоназвание - венеды. Начиная с VIII и до III века до н. э. проходили одна за другой волны переселенцев с запада – представители теснимых кельтами «лужицкой», «чернолесской» и «зарубенецкой» культур, то есть этруски, венеды и, возможно, западные балты. Так «западные» балты стали «южными».
И археологи и лингвисты различают два крупных племенных образования балтов на территории будущей Руси: одно - в бассейне Оки, другое – в Среднем Поднепровье. Именно их могли иметь в виду древние писатели, говоря о неврах, спорах, айстах, сколотах, селах, гелонах и будинах. Там, где Геродот размещал гелонов, другие источники в разные времена называли галиндов, гольдескифов, голуньцев, голядь. Значит название одного из балтских племён, живших в Среднем Поднепровье, можно установить с большой вероятностью.
Итак, на Оке и в Среднем Поднепровье жили балты. Но ведь эти территории находились под владычеством сарматов (“между певкиннами и феннами” по Тациту, то есть от Дуная до земель финно-угров)! И Певтингеровы таблицы эти территории закрепляют за венедами и венедо-сарматами. Это может означать, что южные балтские племена длительное время находились в едином племенном союзе со скифо-сарматами.
Балтов и скифо-сарматов объединяли схожая религия и всё более общая культура. Сила оружия воинов-кшатриев обеспечивала земледельцам, скотоводам, рыбакам и лесным охотникам от Оки и верховьев Днепра до берегов Чёрного моря и предгорий Кавказа возможность мирного труда и, как сказали бы сегодня, уверенность в завтрашнем дне.
В конце III века в Восточную Европу вторглись готы. Им удалось покорить многие племена балтов и финно-угров, захватить гигантскую территорию от берегов Балтики до Волги и Чёрного моря, включая Крым.
Скифо-сарматы долго и жестоко воевали с готами, но всё же потерпели поражение, такое тяжёлое поражение, которого в их истории ещё не случалось. Не просто так осталась память о событиях этой войны в «Слове о полку Игореве»!
Если аланы и роксоланы лесостепной и степной полосы могли спастись от готов, отступив на север и на юг, то «царским скифам» из Крыма отступать было некуда. Быстрее всего они были уничтожены совершенно.
Готские владения разделили скифо-сарматов на южную и северную части. Южные скифо-сарматы (ясы, аланы), к которым принадлежал и известный по «Слову о полку Игореве» вождь Бус, отступили на Северный Кавказ и стали вассалами готов. Там существовал памятник-надгробие Буса, установленный его вдовой и известный историкам XIX века.
Северные вынуждены были уйти в земли балтов и финно-угров (ильмерцев), также пострадавших от готов. Здесь, видимо, началось быстрое слияние балтов и скифо-сарматов, которыми владели общая воля и необходимость – освобождение от готского господства.
Логично предположить, что численно в большинстве в новой общности были балты, поэтому попавшие в их среду сарматы вскоре заговорили на южнобалтском с примесью «иранского» диалекте – древнеславянском языке. Военно-княжеская часть новых племён ещё долгое время была в основном скифо-сарматского происхождения.
Процесс образования славянских племён занял около 100 лет в течении жизни 3 – 4 поколений. Новая этническая общность получила новое самоназвание – «славяне». Возможно, оно родилось из словосочетания «сва-аланы». «Аланы» – по всей видимости общее самоназвание части сарматов, хотя существовало и собственно племя аланы (такое явление не редкое: позже и среди славянских племён с разными названиями было племя собственно «словен»). Слово «сва» - у ариев означало одновременно и славу и священность. Во многих славянских языках звуки «л» и «в» легко переходят друг в друга. И для бывших балтов это название в звучании «сло-вене» имело свой смысл: венеты, знающие слово, имеющие общий язык, в противоположность «немцам»-готам.
Военное противостояние с готами всё это время продолжалось. Вероятно, борьба велась в основном партизанскими методами, в условиях, когда города и крупные посёлки-центры оружейного ремесла оказались захваченными или уничтоженными врагом. Это сказалось и на вооружении (дротики, лёгкие луки и плетёные из прутьев щиты, отсутствие доспехов) и на военной тактике славян (нападения из засад и укрытий, притворные отступления, заманивания в ловушки). Но сам факт продолжения борьбы в таких условиях говорит о том, что воинские традиции предков были сохранены. Трудно представить как долго продолжалась бы и чем могла закончиться борьба славян с готами, но в Северное Причерноморье ворвались орды гуннов. Славянам пришлось выбирать между вассальным союзом с гуннами против готов и борьбой на два фронта.
Необходимость подчинения гуннам, которые пришли в Европу как захватчики, вероятно, была встречена славянами неоднозначно и вызвала не только межплеменные, но и внутриплеменные разногласия. Некоторые племена распались на две и даже на три части, воевавшие на стороне гуннов или готов, или же против и тех, и других. Гунны и славяне разбили готов, но степной Крым и Северное Причерноморье остались у гуннов. Вместе с гуннами славяне, которых византийцы ещё называли скифами (по свидетельству византийского автора Приска), пришли на Дунай. Вслед за отступившими на северо-запад готами часть славян ушла в земли венетов, балтов-лугиев, кельтов, которые также стали участниками возникновения новой этнической общности. Так сложилась окончательная основа и территория формирования славянских племён. В VI веке славяне появились на исторической сцене уже под своим новым именем.
Многие учёные делят славян V—VI веков в языковом отношении на три группы: западных – венедов, южных – склавинов и восточных – антов.
Однако, византийские историки того времени видят в склавинах и антах не этнические образования а политические племенные союзы славян, располагавшиеся от озера Балатон до Вислы (склавины) и от устья Дуная до Днепра и побережья Чёрного моря (анты). Антов считали «сильнейшими из обоих племён». Можно предположить, что существование двух известных византийцам союзов славянских племён — следствие межплеменных и внутриплеменных раздоров по "готско-гуннскому" вопросу (также, как и наличие удалённых друг от друга славянских племён с одинаковыми названиями).
Склавины — это, вероятно, те племена (милинги, эзериты, север, драгувиты (дреговичи?), смолене, сагудаты, велегезиты (волыняне?), вайюниты, берзиты, ринхины, криветеины (кривичи?), тимочане и другие), которые в V веке были союзниками гуннов, прошли с ними на запад и осели севернее Дуная. Большие части кривичей, смолен, северян, дреговичей, волынян, а также дулебы, тиверцы, уличи, хорваты, поляне, древляне, вятичи, полочане, бужане и другие, не подчинившиеся гуннам, но и не вставшие на сторону готов, составили антский союз, который противостоял и новым гуннам — аварам. Но на севере от склавинов жили и малоизвестные византийцам западные славяне — венеты: другие части некогда единых племён полян, словен, а также сербы, ляхи, мазуры, мазовшане, чехи, бодричи, лютичи, поморяне, радимичи — потомки тех славян, которые некогда ушли параллельно гуннскому нашествию. С начала VIII века, вероятно под давлением германцев, западные славяне частично переселились на юг (сербы, словене) и восток (словене, радимичи).
Есть ли в истории время, которое можно считать временем поглощения балтских племён славянами, или же окончательного слияния южных балтов и славян? Есть. Это время – VI-VII века, когда по данным археологов происходило вполне мирное и постепенное заселение балтских посёлков славянами. Вероятно, это было связано с возвращением части славян на родину предков после захвата аварами придунайских земель склавинов и антов. С этого времени “венеды” и скифо-сарматы практически исчезают из источников, а славяне появляются, причём действуют именно там, где ещё недавно “числились” скифо-сарматы и исчезнувшие балтские племена. По мнению В.В. Седова «не исключено, что племенные границы ранних древне-руссих племён отражают особенности этнического членения этой территории до прихода славян».
Таким образом получается, что славяне, впитав в себя кровь очень многих индоевропейских племён и народностей, всё же в большей мере являются потомками и духовными наследниками балтов и скифо-сарматов. Прародиной индоариев является Юго-Западная Сибирь от Южного Урала до Прибалхашья и Енисея. Прародина славян – Среднее Поднепровье, Северное Причерноморье, Крым.
Эта версия объясняет, почему так трудно найти одну единственную восходящую линию родословной славян, объясняет и археологическую неразбериху славянских древностей. И всё же — это лишь одна из версий.
Поиск продолжается.
Ливы_
Балты
Балты - народы индоевропейского происхождения, носители балтийских языков, населявшие в прошлом и населяющие сегодня территорию Прибалтики от Польши и Калининградской области до Эстонии . По данным исторической диалектологии, уже в к.II тыс.до н.э. балты разделились на три крупные диалектно-племенные группировки : западную, срединную и днепровскую. Последняя из них, согласно Седову В.В., представлена археологическими культурами - тушемлинско-банцеровской, колочинской и мощинской. В IV-III веках до н.э. сложились различия м.балтами западными (пруссы, галинды, ятвяги) и восточными (курши, предки литовцев и латышей). К VI-VIII вв. относят разделение восточных балтов на участвовавших в этногенезе литовцев (жмудины, иначе жемайты, собственно литва - аукштайты, а также надрувы, скалвы), с одной ст., и ставших предками современных латышей (курши, земгалы, селоны, латгалы), с др.
В I тыс. балтские племена заселяли территорию от юго-западной Прибалтики до Верхнего Поднепровья и бассейна Оки. Хозяйство: земледелие и скотоводство. Первые письменные упоминания балтов обнаруживаются в сочинении "О происхождении германцев и местоположении Германии" (лат. De origine, moribus ac situ Germanorum) римского историка Публия Корнелия Тацита (98 ), где они названы эстиями (лат. aestiorum gentes). Позднее балты под разными именами описывались в сочинениях остготского историка Кассиодора (523 ), готского историка Иордана (552 ), англосаксонского путешественника Вульфстана (900 ), северогерманского хрониста архиепископа Адама Бременского (1075 ). Античные и средневековые источники именовали их айстами-аестиями. Иордан помещал их на обширных пространствах Восточной Европы от побережья Балтики до бассейна Нижнего Дона. Название балты (нем. Balten) и балтийский язык (нем. baltische Sprache) как научные термины были предложены в 1845 немецким языковедом Георгом Нессельманом (1811-1881 ), профессором университета в Кёнигсберге. Древнерусские летописи донесли названия ряда отдельных племён балтов (литва, летгола, земигола, жмудь, корсь, ятвяги, голядь и пруссы).
Начиная с VI в. на их территорию просачиваются славяне , а в VIII-IX вв. начинается процесс славянизации днепровских балтов, завершившийся в XII-XIII вв. Западные балты в России именовались чухонцами . К 983 относится поход Владимира против литовского племени ятвягов и овладение на некоторое время речными путями по Неману. Часть балтийских народов была уничтожена в ходе экспансии немецких рыцарей, часть ассимилировалась к к. XVI -с. XVII вв. или растворилась при этногенезе современных народов. В настоящее время существует два балтийских народа - латыши и литовцы.
msimagelist>
Языческий идол с южно-балтийского побережья (земля Мекленбург). Деревянная фигурка из дуба была обнаружена при раскопках 1968 года в местности близ Толенского озера. Находка датирована XIII в.
| Голядь - балтское племя, возможно, литовское по происхождению, упоминается в русских летописях - вв. Населяло бассейн р.Протвы, правого притока р.Москвы и после массового переселения восточных славян в этот район в VII-VIII вв. оказалось м.вятичами и кривичами , которые, захватывая земли голяди, частью перебили её, частью вытеснили на северо-запад, а частично ассимилировали. Ещё в XII в. голядь упоминается в летописях, сообщавших под 1147 о том, что черниговский князь Святослав Ольгович по приказу суздальского князя Юрия Долгорукого ходил с дружиной на Голядь. Некоторые исследователи отождествляют голядь с галиндами, упоминаемыми Птолемеем во II в., жившими в Мазовшье, в районе Мазурских озёр. Часть этой страны и позже носила название Галиндии. | msimagelist>
Одежда балтских племён X-XII вв.
| Жямайты - (рус. и польск. Жмудь), древнелитовское племя, основное население Жямайтии, одна из двух основных ветвей литовского народа. Название происходит от слова "žemas" - "низкий" и обозначает Нижнюю Литву в отношении к Верхней Литве - Аукштайтии (от слова - "aukštas" - "высокий"), которая чаще всего называлась просто Литвой в узком смысле слова. | msimagelist>|
| Земгалы - (Земигола, Зимегола), древнее латышское племя в средней части Латвии, в бассейне р. Лиелупе. В 1106 земгалы разгромили дружину Всеславичей, перебив 9 тыс.воинов | msimagelist>
Женские украшения земгалов и укштайтов
msimagelist> msimagelist>
Фигурка из Волина. Бронза. IX в. Балтийские славяне
Язык - латгальский язык (считается верхнелатышским диалектом латышского языка), не имеет официального статуса, но по Закону о языке государство сохраняет и развивает латгальский язык как культурно-историческую ценность. По разным данным, число жителей Латвии, которые считают себя латгальцами, составляет от 150 до 400 тысю человек , но подсчёты осложняются тем, что официально в Латвии нет национальности латгальцы. У большей части из них в паспорте записана национальность "латыш".Религия: большинство верующих - католики. Латгальцы считаются потомками латгалов. msimagelist>
Средневековый костюм прибалтийских горожан
| Литва, литовцы - балтское племя, упоминающееся в перечне народов Начальной летописи. После возвышения Москвы в XIV-XV вв. Литва поставляла московским великим князьям большое число выходцев дворянского и даже княжеского происхождения с дружинами и слугами. Литовцы на московской службе образовывали особые полки литовского строя. Народные предания о литве были наиболее часты на Псковщине , что связано с многочисленными стычками и военными походами Литвы на Русь. Летописные источники упоминают также о древних литовских поселениях в бассейне р. Оки. Говорят на литовском языке балтийской группы индоевропейской семьи. Основные диалекты: жемайтский (нижнелитовский) и аукштайтский (верхнелитовский). Письменность с XVI в. на латинской графической основе. | msimagelist>
Пруссы и крестоносцы
| Селоны - древнелатышское племя, жившее до XV в. и занимавшее к XIII в. территорию на юге современной Латвии и соседний район на северо-востоке современной Литвы. Сегодня территория принадлежит Екабпилскому и Даугавпилскому районам. | msimagelist>|
| Сембы - северо-прусское племя. | msimagelist>|
| Скальвы - прусское племя. | msimagelist>
Одежда эстонских крестьян
| Ятвяги - древнепрусское балтоязычное племя, этнически близкое литовцам. Проживали с V в. до н. э. до к. XIII в. в области м. средним течением р. Неман и верхним течением р. Нарев. Территория, занимаемая ятвягами, называлась Судовией. Племя судов (зудавов) впервые упомянута Тацитом (II в. до н.э.). Первое упоминание этнонима "ятвяг" встречается в русско-византийском договоре 944 . Ятвяги занимались земледелием, молочным животноводством, пчеловодством, охотой и рыбной ловлей. Были развиты и ремёсла . В X в., после образования Древнерусского государства, начались походы киевских (напр., Ярослава Мудрого ) и др. князей на ятвягов (983 , 1038 , 1112 , 1113 , 1196 ). В 11 40-11 50-х в результате походов галицко-волынских и мазовецких князей ятвяги были подчинены Галицко-Волынской Руси и Мазовии. Однако в 1283 территорию западных ятвягов захватил Тевтонский орден . В 1422 вся Судовия вошла в состав Великого княжества Литовского . Бесписьменный язык ятвягов принадлежал к балтской группе индоевропейской языковой семьи. Ятвяги участвовали в этногенезе белорусской, польской и литовской наций. | msimagelist>
Археологическая культура Археология
(Калининградская область , часть Смоленской , Брянской и некоторых близлежащих областей) .
Письменные упоминания
Первые письменные упоминания племён, проживавших на прилегающих к южному побережью Венедского (ныне Балтийского) моря территориях, обнаруживаются в сочинении «О происхождении германцев и местоположении Германии » римского историка Публия Корнелия Тацита (), где они названы эстиями (лат. aestiorum gentes ). Кроме того, Геродот упоминает народ будины , обитавший в верховьях Дона между Волгой и Днепром. Позднее эти племена эстиев под разными именами описывались в сочинениях римско-остготского историка Кассиодора (), готского историка Иордана (), англосаксонского путешественника Вульфстана (), северогерманского хрониста архиепископа Адама Бременского ().
Нынешнее название древних племён, проживавших на прилегающих к южному побережью Балтийского моря территориях - балты (нем. Balten ) и балтийский язык (нем. baltische Sprache ) как научные термины были предложены в немецким языковедом Георгом Нессельманом ( -), профессором университета в Кёнигсберге , вместо термина летто-литовцы , название образовано по аналогии с Mare Balticum (белое море) .
Историческое расселение
Вятичи и радимичи
Считается, что балты приняли участие в этногенезе вятичей и радимичей . Об этом говорят характерные украшения - шейные гривны , которые не принадлежат к числу распространенных украшений в восточнославянском мире -XII веков . Только у двух племён (радимичей и вятичей) они получили относительно широкое распространение. Анализ радимичских шейных гривен показывает, что прототипы многих из них находятся в балтских древностях, а обычай широкого употребления их обусловлен включением в этногенез этого племени балтских аборигенов. Очевидно, распространение шейных гривен в ареале вятичей также отражает взаимодействие славян с балтами-голядью . Среди вятичских украшений есть янтарные украшения и шейные гривны, не известные в других древнерусских землях, но имеющие полные аналогии в летто-литовских материалах .
Напишите отзыв о статье "Балты"
Примечания
Литература
- Балты - БРЭ, Москва 2005. ISBN 5852703303 (том 2)
- Валентин Васильевич Седов «Славяне Верхнего Поднепровья и Подвинья». - Наука, Москва 1970.
- Раиса Яковлена Денисова - Zinātne, Rīga 1975.
Ссылки
- www.karger.com/Article/Abstract/22864
Отрывок, характеризующий Балты
– Что ж ты думаешь, – сердито сказал старый князь, – что я ее держу, не могу расстаться? Вообразят себе! – проговорил он сердито. – Мне хоть завтра! Только скажу тебе, что я своего зятя знать хочу лучше. Ты знаешь мои правила: всё открыто! Я завтра при тебе спрошу: хочет она, тогда пусть он поживет. Пускай поживет, я посмотрю. – Князь фыркнул.– Пускай выходит, мне всё равно, – закричал он тем пронзительным голосом, которым он кричал при прощаньи с сыном.
– Я вам прямо скажу, – сказал князь Василий тоном хитрого человека, убедившегося в ненужности хитрить перед проницательностью собеседника. – Вы ведь насквозь людей видите. Анатоль не гений, но честный, добрый малый, прекрасный сын и родной.
– Ну, ну, хорошо, увидим.
Как оно всегда бывает для одиноких женщин, долго проживших без мужского общества, при появлении Анатоля все три женщины в доме князя Николая Андреевича одинаково почувствовали, что жизнь их была не жизнью до этого времени. Сила мыслить, чувствовать, наблюдать мгновенно удесятерилась во всех их, и как будто до сих пор происходившая во мраке, их жизнь вдруг осветилась новым, полным значения светом.
Княжна Марья вовсе не думала и не помнила о своем лице и прическе. Красивое, открытое лицо человека, который, может быть, будет ее мужем, поглощало всё ее внимание. Он ей казался добр, храбр, решителен, мужествен и великодушен. Она была убеждена в этом. Тысячи мечтаний о будущей семейной жизни беспрестанно возникали в ее воображении. Она отгоняла и старалась скрыть их.
«Но не слишком ли я холодна с ним? – думала княжна Марья. – Я стараюсь сдерживать себя, потому что в глубине души чувствую себя к нему уже слишком близкою; но ведь он не знает всего того, что я о нем думаю, и может вообразить себе, что он мне неприятен».
И княжна Марья старалась и не умела быть любезной с новым гостем. «La pauvre fille! Elle est diablement laide», [Бедная девушка, она дьявольски дурна собою,] думал про нее Анатоль.
M lle Bourienne, взведенная тоже приездом Анатоля на высокую степень возбуждения, думала в другом роде. Конечно, красивая молодая девушка без определенного положения в свете, без родных и друзей и даже родины не думала посвятить свою жизнь услугам князю Николаю Андреевичу, чтению ему книг и дружбе к княжне Марье. M lle Bourienne давно ждала того русского князя, который сразу сумеет оценить ее превосходство над русскими, дурными, дурно одетыми, неловкими княжнами, влюбится в нее и увезет ее; и вот этот русский князь, наконец, приехал. У m lle Bourienne была история, слышанная ею от тетки, доконченная ею самой, которую она любила повторять в своем воображении. Это была история о том, как соблазненной девушке представлялась ее бедная мать, sa pauvre mere, и упрекала ее за то, что она без брака отдалась мужчине. M lle Bourienne часто трогалась до слез, в воображении своем рассказывая ему, соблазнителю, эту историю. Теперь этот он, настоящий русский князь, явился. Он увезет ее, потом явится ma pauvre mere, и он женится на ней. Так складывалась в голове m lle Bourienne вся ее будущая история, в самое то время как она разговаривала с ним о Париже. Не расчеты руководили m lle Bourienne (она даже ни минуты не обдумывала того, что ей делать), но всё это уже давно было готово в ней и теперь только сгруппировалось около появившегося Анатоля, которому она желала и старалась, как можно больше, нравиться.
Маленькая княгиня, как старая полковая лошадь, услыхав звук трубы, бессознательно и забывая свое положение, готовилась к привычному галопу кокетства, без всякой задней мысли или борьбы, а с наивным, легкомысленным весельем.
Несмотря на то, что Анатоль в женском обществе ставил себя обыкновенно в положение человека, которому надоедала беготня за ним женщин, он чувствовал тщеславное удовольствие, видя свое влияние на этих трех женщин. Кроме того он начинал испытывать к хорошенькой и вызывающей Bourienne то страстное, зверское чувство, которое на него находило с чрезвычайной быстротой и побуждало его к самым грубым и смелым поступкам.
Общество после чаю перешло в диванную, и княжну попросили поиграть на клавикордах. Анатоль облокотился перед ней подле m lle Bourienne, и глаза его, смеясь и радуясь, смотрели на княжну Марью. Княжна Марья с мучительным и радостным волнением чувствовала на себе его взгляд. Любимая соната переносила ее в самый задушевно поэтический мир, а чувствуемый на себе взгляд придавал этому миру еще большую поэтичность. Взгляд же Анатоля, хотя и был устремлен на нее, относился не к ней, а к движениям ножки m lle Bourienne, которую он в это время трогал своею ногою под фортепиано. M lle Bourienne смотрела тоже на княжну, и в ее прекрасных глазах было тоже новое для княжны Марьи выражение испуганной радости и надежды.
«Как она меня любит! – думала княжна Марья. – Как я счастлива теперь и как могу быть счастлива с таким другом и таким мужем! Неужели мужем?» думала она, не смея взглянуть на его лицо, чувствуя всё тот же взгляд, устремленный на себя.
Ввечеру, когда после ужина стали расходиться, Анатоль поцеловал руку княжны. Она сама не знала, как у ней достало смелости, но она прямо взглянула на приблизившееся к ее близоруким глазам прекрасное лицо. После княжны он подошел к руке m lle Bourienne (это было неприлично, но он делал всё так уверенно и просто), и m lle Bourienne вспыхнула и испуганно взглянула на княжну.
«Quelle delicatesse» [Какая деликатность,] – подумала княжна. – Неужели Ame (так звали m lle Bourienne) думает, что я могу ревновать ее и не ценить ее чистую нежность и преданность ко мне. – Она подошла к m lle Bourienne и крепко ее поцеловала. Анатоль подошел к руке маленькой княгини.
– Non, non, non! Quand votre pere m"ecrira, que vous vous conduisez bien, je vous donnerai ma main a baiser. Pas avant. [Нет, нет, нет! Когда отец ваш напишет мне, что вы себя ведете хорошо, тогда я дам вам поцеловать руку. Не прежде.] – И, подняв пальчик и улыбаясь, она вышла из комнаты.
Все разошлись, и, кроме Анатоля, который заснул тотчас же, как лег на постель, никто долго не спал эту ночь.
«Неужели он мой муж, именно этот чужой, красивый, добрый мужчина; главное – добрый», думала княжна Марья, и страх, который почти никогда не приходил к ней, нашел на нее. Она боялась оглянуться; ей чудилось, что кто то стоит тут за ширмами, в темном углу. И этот кто то был он – дьявол, и он – этот мужчина с белым лбом, черными бровями и румяным ртом.
Она позвонила горничную и попросила ее лечь в ее комнате.
M lle Bourienne в этот вечер долго ходила по зимнему саду, тщетно ожидая кого то и то улыбаясь кому то, то до слез трогаясь воображаемыми словами рauvre mere, упрекающей ее за ее падение.
Маленькая княгиня ворчала на горничную за то, что постель была нехороша. Нельзя было ей лечь ни на бок, ни на грудь. Всё было тяжело и неловко. Живот ее мешал ей. Он мешал ей больше, чем когда нибудь, именно нынче, потому что присутствие Анатоля перенесло ее живее в другое время, когда этого не было и ей было всё легко и весело. Она сидела в кофточке и чепце на кресле. Катя, сонная и с спутанной косой, в третий раз перебивала и переворачивала тяжелую перину, что то приговаривая.
– Я тебе говорила, что всё буграми и ямами, – твердила маленькая княгиня, – я бы сама рада была заснуть, стало быть, я не виновата, – и голос ее задрожал, как у собирающегося плакать ребенка.
Старый князь тоже не спал. Тихон сквозь сон слышал, как он сердито шагал и фыркал носом. Старому князю казалось, что он был оскорблен за свою дочь. Оскорбление самое больное, потому что оно относилось не к нему, а к другому, к дочери, которую он любит больше себя. Он сказал себе, что он передумает всё это дело и найдет то, что справедливо и должно сделать, но вместо того он только больше раздражал себя.
«Первый встречный показался – и отец и всё забыто, и бежит кверху, причесывается и хвостом виляет, и сама на себя не похожа! Рада бросить отца! И знала, что я замечу. Фр… фр… фр… И разве я не вижу, что этот дурень смотрит только на Бурьенку (надо ее прогнать)! И как гордости настолько нет, чтобы понять это! Хоть не для себя, коли нет гордости, так для меня, по крайней мере. Надо ей показать, что этот болван об ней и не думает, а только смотрит на Bourienne. Нет у ней гордости, но я покажу ей это»…
Сказав дочери, что она заблуждается, что Анатоль намерен ухаживать за Bourienne, старый князь знал, что он раздражит самолюбие княжны Марьи, и его дело (желание не разлучаться с дочерью) будет выиграно, и потому успокоился на этом. Он кликнул Тихона и стал раздеваться.
«И чорт их принес! – думал он в то время, как Тихон накрывал ночной рубашкой его сухое, старческое тело, обросшее на груди седыми волосами. – Я их не звал. Приехали расстраивать мою жизнь. И немного ее осталось».
Живет и кочует по публикациям забавный тезис: "Раньше литовцы жили почти до Припяти, а потом с Полесья пришли славяне и вытеснили их за Вилейку". [Хороший пример - классический труд профессора Е. Карского "Белоруссы" Т.1.]
Учитывая площадь РБ (целиком лежащей в ареале балтских гидронимов - названий водоемов), геноцид "литовцев" был в 20 раз масштабнее истребления индейцев на Ямайке (площади как 200/10 тыс.км2). А Полесье до XVI в. на картах изображали морем Геродота .
А если опрерировать терминами архелогии и этнографии, тезис выглядит еще забавнее.
Для начала - о каком времени идет речь?
До V в.н.э. - "культура штрихованной керамики" . Соответсвтуют термины "анты", "венеды ", "будины" "невры", "андрофаги" и т.п.
В IV-VI в.н.э. - "банцеровская (тушемлинская) культура" . Соответсвуют термины "кривичи ", "дреговичи" и т.д.
"Конечная стадия пшеворской и черняховской культур по времени соответствует крушению Римской империи [ V век н.э.] и началу «великого переселения народов».
...Миграция в основном затронула зарождающееся княжеско-дружинное сословие. Таким образом, славянские
культуры V-VII вв. следует рассматривать не как прямое генетическое развитие пшеворской и черняховской культур,
а как эволюцию культуры населения."
Седов В.В. "Проблема этногенеза славян в археологической литературе 1979-1985 гг."
* Для справки - "прото-славянская страна" Ойум (Черняховская культура), лежавшая от Черного моря до Полесья, основана в результате миграции германских готов в ирано-язычную Скифию. Гуды (gudai) , от искаженного готы (Gothi, Gutans, Gytos) - в Летуве архаичное название беларусов.
"Вычленить в составе населения банцеровской (тушемлинской) культуры местный балтский и пришлый славянский этнические компоненты не представляется возможным.
По всей вероятности, в ареале этой культуры сформировался культурный славяно-балтский симбиоз с общим домостроительством, керамическим материалом
и погребальной обрядностью. Можно полагать, что время тушемлинской культуры было начальным этапом славянизации местного населения."
Седов В. В. "Славяне. Историко-археологическое исследование"
Антропологи считают, что автохтонное население в пределах РБ осталось постоянным в пределах 100-140 поколний (2000-3000 лет). В советской антропологии существовал такой очень нейтральный термин - "валдайско-верхнедвинский антропологический комплекс" , практически совпадающий с картой М. Довнар-Запольского.
* Для справки - термину "славянизированные литовцы" уже более ста лет. И да, в XIX-XX вв. пошел обратный процесс - и "Козловские" стали "Kazlauskas" (самая распространенная фамилия в Летуве).
"Важнейшие этнографические признаки славянских культур V-VII вв.- лепная керамика, погребальный обряд и домостроительство... Жизнь на городищах раннего железного века полностью затухает, все население теперь концентрируется на открытых поселениях, возникают убежища с мощными фортификационными сооружениями." (с) В.В. Седов.
Т. е. "славянство" - это переход из землянки в подобие городов и развитые ремесла. Вероятно, к IX-X веку - началу формирования Полоцкого княжества на "пути из варяг в греки ", - сложился общий язык-"койне". Про миграцию, сравнимую с походом венгров с Урала на Дунай, речь не идет.
"Принятие славянства" и вытеснение местных диалектов общим языком-койне могло растянуться на столетия. Еще в XVI в. Герберштейн в "Записках о Московии" описывал современных ему самогитов (не принявших "славянства") так -
"Самогиты носят плохую одежду... Жизнь свою проводят они в низких и притом очень длинных хижинах... У них в обычае держать скот, без всякой перегородки, под той же кровлей, под которой живут сами... Землю взрывают они не железом, а деревом."
Т.о. "славяне" и "древние племена" - это немного из разных категорий понятия. И претензии нашего северного соседа на все "дославянское наследие" слегка преувеличены и немного беспочвенны.
