Дата публикации: 12 октября 2009 г.

Если на улице попросить первого встречного назвать самого известного российского гитариста, то наверняка ответ «ДиДюЛя» будет доминировать над другими ответами. Многочисленные концерты, телеэфиры, альбомы и DVD сделали ДиДюЛю одним из самых популярных исполнителей России. При этом самое удивительное заключается в том, что ДиДюЛя играет исключительно инструментальную музыку – жанр, не особо популярный по сравнению с песенной формой. Возможно, не последнюю роль сыграла стилистика исполняемых произведений: фламенко, латиноамериканская и просто акустическая гитарная музыка в современных, модных аранжировках.

В эксклюзивном и крайне интересном интервью для сайт гитарист ДиДюЛя делится своими мыслями по поводу исполнительского мастерства, студийной работы, инструментальной музыки и ее продвижения.

Почему вы начали учиться играть именно на гитаре? Родители заставили?

Нет, меня родители не заставляли, к гитаре я пришел сам. Мне нравилась музыка, нравился звон струн, нравился сам инструмент, имеющий достаточно большую популярность. Его было легко с собой возить, можно было выйти во двор с гитарой… Все это оказывало на меня влияние и впечатляло. Поэтому я попросил родителей, чтобы они приобрели для меня гитару. Они купили мне достаточно простую гитару, и с тех пор началось мое увлечение этим инструментом. Я занимался самообразованием, и потихоньку, по миллиметру, сам продвигался в изучении гитары.

Я и по сей день считаю себя учеником, по сей день изучаю инструмент. Это Большой Космос, большая глубина. В этих шести струнах заключено столько нюансов, столько красок – целый мир. Гитара – это потрясающая, замечательная, уникальная дорога, по которой я иду всю жизнь.

Уже в достаточно маленьком возрасте, в 6-7 лет, у меня были детские гитары. Когда я подрос, у меня стали появляться инструменты посерьезней. Была классическая Cremona.

А с 12-14 лет я уже совершенно осознанно играл на инструменте, изучал его, учил произведения, аккомпанировал в песнях.

Когда вы начинали учиться играть на гитаре, кто из музыкантов был вашим кумиром?

Как это всегда бывает в начале пути, первыми учителями были друзья во дворе, которые играли какие-то песни Высоцкого, Машины Времени, Воскресенья, Битлз – для меня они и были первыми кумирами. А потом уже стали появляться записи и другая информация. Я общался, много читал. И начал узнавать про других известных музыкантов – классических, роковых, и музыкантов фламенко, и джазовых исполнителей. И разные гитаристы в разное время на меня влияли тоже по-разному.

В свое время меня поразил звуком Андрес Сеговия, своим композиторским мышлением и исполнением музыки фламенко поразил Маноло Санлукар, потом появились записи, по которым я изучал творчество Пако де Лусии. В рок-музыке очень нравился Ричи Блэкмор, Ангус Янг. В джазовой музыке произвели впечатление Джанго Рейнхардт и Луис Салинас. В классической музыке – Джулиан Брим. В интересной авторской музыке – Томми Эммануэль. И так далее, и тому подобное. Имен очень много, и среди них есть не только гитаристы, а вообще музыканты, играющие в любых стилях и направлениях. Все они влияли на меня не только как на гитариста, но и как на человека, который пишет музыку.

Кроме того, на меня как на композитора весьма сильно влияет все, что меня окружает: природа, общение, люди, фильмы, интересная прочитанная книга, забавные ситуации, которые я где-нибудь подмечаю. И моя сверхчувствительность, наблюдательность и, если это можно так назвать, прозорливость играет большую роль. Я подмечаю вокруг множество интересных и разных ситуаций, будь они в обычной жизни, в природе или в фантазиях. А потом превращаю все это в музыку.

Так что на меня влияют не только гитаристы, не только люди – вся жизнь, которая меня окружает, впечатляет и влияет на меня.

Многие гитаристы часами практикуются в игре на гитаре. Вы относитесь к их числу? Есть ли на это время?

В юности, когда я только осваивал гитару, юношеский максимализм позволял мне по много часов заниматься на гитаре, отрабатывать какие-то технические приемы, искать, как их соединить со своей физиологией, найти свои границы, свои рамки. Хотелось достигнуть не только музыкальных, но и «спортивных» высот.

Со временем у меня появился собственный технический багаж, определенные «фишки», присущие только мне. Но также обозначились и те приемы, которые мне были недоступны в силу тех или иных обстоятельств. Я перестал ориентироваться на серьезную игру часами и стал посвящать больше времени сочинению и игре музыкальных произведений. То есть упражнения, гаммы и какие-то приемы игры ушли для меня на второй план, а на первый план вышла игра самой музыки. Я беру какое-либо произведение и потихонечку его играю, стараясь убрать из него все лишнее. Мне, композитору, как ни странно это звучит, интересно достигнуть какой-то простоты в музыке.

Я не очень люблю, когда музыканту, чтобы рассказать какую-либо историю, донести интересную музыкальную мысль, приходится много напрягаться и играть скоростные пассажи, арпеджио. Мне хочется, чтобы музыка была предельно проста, понятна, душевна и ясна. Чтобы ее мог сыграть любой начинающий музыкант, лишь недавно познакомившийся с инструментом. Это для меня – сверхзадача, гораздо более сложная, чем долго и технично философствовать на инструменте с большим количеством извлекаемых нот. Я стараюсь в своей музыке достигнуть простоты.

Конечно, это не всегда удается. В концерте есть много произведений, которые достаточно сложны технически, в которых очень много экспериментальных моментов. Но это все – в рамках концерта. Когда я записываю студийный альбом, я стараюсь убрать все лишние ноты, все ненужные усложнения.

Как показала практика, этот путь интересный и сложный, так как добиться простоты очень и очень тяжело.

Собственно, именно поэтому я стараюсь не практиковаться часами, а посвятить это время сочинению. Найти уникальное созвучие, уникальную фразу оказалось сложной задачей. Вот этому я и посвящаю большую часть своего времени, как репетиционного, так и студийного.

Скажите, сильно ли отличается ДиДюЛя десятилетней давности от нынешнего ДиДюЛи?

Конечно сильно, десять лет даром не прошли. Появился определенный опыт, причем и в продюсерской, и в менеджерской сфере. Появились новые знания в студийной области, в композиторской работе… Выпущено восемь инструментальных гитарных альбомов, проведено множество концертов.

Но, вместе с тем, еще очень многое не сделано. Осталось много вершин, на которые еще хочется забраться.

Путь, по которому мы идем с моей замечательной командой, интересный и яркий. Мы дарим музыку слушателю. Это сложное и интересное дело, и я с радостью об этом говорю.

Кто из мировых звезд наиболее близок к вам по духу?

Я не думаю о мировых звездах, известных артистах… Мне нравится большое количество совершенно разных музыкантов и стилей. Если можно так сказать, у меня большой диапазон приемлемости – это и академическая музыка, и классическая, и фольклорная, и современная клубная электронная, и гитарно-экспериментальная, и авангардная.

Если я какой-то стиль или направление не понимаю, то пытаюсь в нем разобраться. Если, скажем, появляется какая-то перкуссионная музыка Полинезийских островов, я начинаю вникать, что же это за музыка и почему она такая, что я не получаю от нее удовольствия. Я стараюсь в ней разобраться, понять, как она построена, в чем ее изюминка. Понимаю, что она вся построена на ритмах, на перкуссионных звуках, что там полиритмия – несколько ритмических рисунков, которые пересекаются, дополняя друг друга. И через какое-то время я начинаю получать удовольствие от такой музыки.

Если появляются какие-то новые направления в транс-музыке, в клубной культуре, я начинаю вникать и в нее. Это не так сложно, и мне достаточно нескольких часов, чтобы послушать, понять, изучить и получить потом удовольствие от самых интересных, ярких экспериментов в этой области.

Это касается любого стиля, любого направления. Я не отгораживаюсь от музыки, которая мне не нравится, я стараюсь в ней разобраться и понять ее. И в моей композиторской работе, продюсерской и профессиональной деятельности это очень помогает.

Так что вот такой у меня подход к музыкальной и мировой культуре. Я делю для себя всю музыку на две категории – на хорошую музыку и на плохую музыку. На ту, которая меня «цепляет», и ту, которая не «цепляет».

Легко ли у вас происходит процесс сочинения музыки? Или мучаетесь над каждой нотой?

Ну вы знаете, бывает по-разному. Некоторые произведения пишутся сразу, мгновенно. Я вот сейчас скажу уникальную вещь. У меня бывают ситуации, когда от сочинения музыки до мастеринга уже готового трека проходит часов пять-шесть. Поразительно, но это так. То есть, я беру инструмент, у меня сразу появляется в голове идея, я тут же звоню звукоинженеру, он приезжает ко мне в домашнюю студию, мы сразу ставим микрофоны, записываем, я наигрываю вторую партию, третью, затем все сводится и к вечеру готов мастер-трек. Все, произведение готово!

Иногда бывают произведения, которые делаются годами. Видите – иногда пару часов, иногда несколько лет. Потому что меняются мои внутренние ощущения.

У меня есть много каких-то наработок, фрагментов, музыкальных фраз. Что-то наиграно, что-то отложено в ящик. Этот процесс непредсказуемый и не имеет каких-то четко очерченных рамок.

Все очень индивидуально. Иногда процесс сочинения мучителен, а иногда произведение легко выходит из-под пера.

Можете ли вы сочинить музыку просто потому, что это надо сделать к понедельнику?

Вы знаете, если это делать из-за спортивного интереса, то, конечно, можно. Проблем здесь никаких нет, потому что когда ты всю жизнь сочиняешь, записываешь, владеешь студийными технологиями, знаешь все методы и приемы, то можно сделать все что угодно. Но получившееся произведение внутренне не будет со мной связано. И будет ли эта музыка иметь резонанс в сердцах слушателей, неизвестно.

Но технически такая задача осуществима. Скажем, если мне скажут к понедельнику сделать красивую лирическую балладу, я тут же сяду, за пару минут ее сочиню, за пару часов ее запишу и сведу. Проблем никаких нет. Но нужно ли это вообще делать?

Я на заказ не пишу и никогда так не работаю. Когда ко мне как к композитору обращаются режиссеры, кинопродюсеры с вопросом, возможно ли написать такую-то тему или нет, я говорю – нет, на заказ я писать не буду. В этой музыке не будет того градуса искренности, к которому я привык в своей жизни и в творчестве. И поэтому, ребята, если вы хотите взять мою музыку, берите, послушайте мои альбомы – и с симфоническим оркестром, и с группой, и с сольной гитарой. А потом выбирайте. Если вы что-нибудь подберете к своему фильму, я буду только рад. Обычно так и происходит – музыка в кино, в театрах, в постановках, в спорте попадает уже с альбомов, записанная. А на заказ я не писал, и писать не собираюсь.

Хорошо ли вы разбираетесь в современных технологиях записи?

В своей музыке я нашел свой стиль, свои приемы игры, свои инструменты, и, конечно, выработал свою технологию звукозаписи. У меня свой, ни на кого не похожий принцип записи музыки. Определенные микрофоны, гитары, методика работы. Это в какой-то степени является секретом – моим профессиональным, техническим, музыкальным секретом, назовите это как хотите. Так как я работаю в студийной записи уже много лет, то, конечно, я разбираюсь в современных технологиях записи, но повторюсь: моя технология немножко отличается от общепринятой. Мой алгоритм работы очень комфортен и результативен для меня самого, позволяет воплощать любые мои фантазии.

Используете ли компьютер при сочинении и аранжировке? Какими программами пользуетесь?

Конечно же, современные компьютерные технологии, секвенсоры, звуковые библиотеки и модули – все блага, которые нам принесла цивилизация, я использую по полной программе. Активно используется все: и аналоговая, и цифровая техника, и ламповые приборы, и всевозможные способы записи звука. Золотая эра звукозаписи, которая выпала на 1960-1970 годы, принесла массу открытий в этой области, и я довольно плотно их изучал. Как располагать микрофоны при записи, какие используются приемы при компрессии и эквализации сигнала – все это мной изучалось в юности, и потом уже стал применяться на практике, в работе. Так что, конечно, современные технологии используются плотно.

Что касается используемых программ, то их несколько. Как правило, это Cubase и Nuendo для PC. А вообще, то или иное произведение требует и разного «программного» подхода. Мне очень нравится специфическая синхронизация сэмплов в программе ACID. Это уникальный алгоритм, с ним можно добиться интересного результата. Есть еще несколько программ с различными «фишками», которые используются в различных ситуациях. Замечательная команда звукоинженеров мне в этом помогает, но, повторюсь, я сам в это глубоко вникаю. Мне нужно знать всю природу звука – от того момента, когда я его извлекаю, до его оцифровки с заданной разрядностью и попадания на аналоговую ленту. Каждая запись, каждое произведение и каждая сыгранная нота проходит мой личный тщательный контроль. Если можно так выразиться – госприемку. Послушайте, друзья, мои композиции, и вы это почувствуете в каждой ноте. Вы услышите не только композиторские решения, но и аранжировочные моменты, приемы записи.

В одном из последних альбомов, который был сделан с симфоническим оркестром, вообще была проведена титаническая работа. Но и результат получился замечательный. Я рад, что этот альбом увидел свет.

Как вы записываете гитару на студии?

По-разному. Если это соло-гитара с ярким, конкретным звуком, то используется определенный набор микрофонов. Если у гитары глуховатый, низкий и глубокий звук, и используется она в аккомпанирующих партиях, то применяются другие микрофоны. Иногда используется стереофонический съем звука гитары. Иногда можно поэкспериментировать с пьезоэлектрическим звукоснимателем. Можно попробовать записаться с комбиком, а можно и в линию. Применяется и дабл-трек. То есть, все определяется конкретной задачей. Приемов записи настолько много! Благо мне, как аранжировщику, композитору и человеку, разбирающемуся в студийных технологиях, уже заранее известно финальное звучание того или иного произведения. То есть, когда я сочиняю, я уже знаю, какой должен быть звук, каким приемом будет записана та или иная гитара и какие струны на ней должны быть установлены. Знаю тональность, знаю темп. Темп очень важен! Важно знать, будет ли прописываться карта темпа или все будет записываться ad libitum. Все это известно заранее, и в результате записи получается хороший, качественный музыкальный трек. Конечно же, бывают и неудачи, но в любом случае четкое представление того, каким образом будет производиться запись и правильный выбор микрофонов гарантирует успех.

Не планируете ли вы выпускать учебные пособия, в том числе и видеошколы, по гитаре?

Дело в том, что я плохой педагог. И есть еще одна особенность. Я нашел свой, ни на кого не похожий стиль, свои приемы игры, не слишком принятые в классической гитарной школе. Поэтому я не очень рискую об этом говорить, а тем более учить. Так что видеошкол не планируется.

Но что я планирую точно – это рассказать и показать то, как я играю то или иное произведение, по крайне мере из тех, которые играются в живой концертной программе. Многие из них вызывают при исполнении сложность у музыкантов. Они иногда говорят: «знаешь, там так сыграно, что не всегда можно разобрать, какая нота звучит или какой прием звукоизвлечения используется». Поэтому какие-то произведения мне хочется разложить по полочкам, показать, как это сыграно. Плюс к этому я хочу подготовить альбом «минусовок» – фонограмм без гитары и прочих сольных партий.

А выпускать учебные пособия особого желания у меня нет. Я думаю, что это и не нужно. Есть концерты, есть DVD… Приходите на концерт, там можно учиться и смотреть, кто такой есть ДиДюЛя, сравнить студийные и концертные работы.

80 процентов моей музыки – это достаточно простые произведения, которые может сыграть любой более или менее подготовленный музыкант. Другой вопрос – сможет ли он сыграть их метроритмически так же, сможет ли он так же чувствовать сустейн, динамику звука, акцент? В микроритмике очень много нюансов. То есть, сыгранно, вроде просто, но какая-то нота звучит на сотую долю секунды раньше, какая-то – позже. Вроде сыгранно всего три ноты, но они сыгранны так, как их может сыграть только ДиДюЛя. Я это говорю потому, что мне присылают записи другие музыканты, играющие мою музыку. И я вижу, что они ее играют совершенно по-другому. Они играют те же ноты, играют, вроде, все правильно, но… не так. Потому что у меня существует какое-то свое стилистическое видение звука. В этом и заключается таинство мелодии, таинство самой музыки, которая со стороны кажется очень простой. А за каждой нотой стоят переживания, чувства.

Как вы считаете, в музыке фламенко техника игры играет главную или второстепенную роль?

Да, действительно в последние годы музыка фламенко стало почему-то ассоциироваться с техникой, со скоростью игры. И если послушать записи 1950-х, 1960-х годов, когда какой-нибудь обычный дедушка сидит и музицирует, то можно заметить, что у него нет таких скоростей, какие есть, скажем, у Пако де Лусии или у Жерарда Нунеза. Но в музыке фламенко, как и в любой другой музыке, главным являются все-таки эмоции, энергия, искренность. И вся техника уходит куда-то на десятый план. Замечательно, когда у музыканта есть техника, но главное, чтобы был грамотный баланс этой техники со всем остальным музыкальным багажом. Конечно, музыканту всегда хочется блеснуть техникой, И он ее везде показывает, в каждом произведении, теряя при этом саму музыку. Поэтому про музыку лучше не забывать.

Естественно, во фламенко техника нужна, как и в любой другой области. Но она не является главной. Если у вас нет физиологических возможностей быстро играть, вы не можете выучить быстрый пассаж – не расстраивайтесь, используйте то, что можете, и углубитесь в эмоции, в душу, переживания. Это гораздо важнее и действует на слушателя гораздо сильнее, чем все самые распрекрасные техники вместе взятые. Быструю технику можно слушать ровно пять минут, а потом у слушателя возникает вопрос – а где же, собственно, музыка? Где мелодия?

А вот для того, чтобы выразить в музыке свои эмоции, нужно иметь многое – определенную жизненную позицию, широкий кругозор, понимать, что именно ты хочешь выразить в произведении, И это уже внутренняя, духовная работа. У любого педагога главной задачей является научить ученика духовной, сопереживательной игре. А потом уже техника.

И есть еще такой момент. Не у каждого человека есть физическая возможность играть быстро, технично, четко. У всех по-разному устроены руки, есть определенные недостатки в мышцах, в реакции. Если мы все будем равняться на Пако де Лусию и смотреть, как он быстро играет, мы будем думать, что у нас так никогда не получится… И будут руки опускаться. Это будет большая ошибка. Пако де Лусия, прежде всего, глубокий музыкант, хотя в свое время очень много времени уделил своей технике игры. И, к сожалению, он стал заложником этой своей техники. В большей степени музыканты на него смотрят и ждут, когда же он сыграет какой-нибудь технический пассаж. И когда он его быстро сыграл, они облегченно вздыхают: «О, Пако сыграл быстро, значит он еще в форме, все здорово!» А его форма-то как раз не в скорости, не в беглости, а именно в глубине музыки. А техника для него не имеет никакого значения, он к ней совершенно не относится серьезно, для него это просто второстепенный элемент творчества.

Так что с техникой нужно быть очень осторожным, это коварная и опасная вещь.

Играете ли вы когда-нибудь медиатором?

Я могу играть медиатором. Но у меня есть собственный прием игры – играть указательным пальцем как медиатором. Этот медиатор у меня всегда под рукой в буквальном смысле. Мое звукоизвлечение, постановка и положение правой руки позволяет мне гибко играть или пятью пальцами, или одним пальцем как медиатором. В каждом произведении, в каждом конкретном случае я использую разные приемы игры. Но медиатор на концерте я не использую.

Насколько хорошо вы играете на фортепиано?

Очень поверхностно, очень плохо. Какие-то аккордовые построения я, конечно, сделаю, но сыграть что-то более или менее сложное я не смогу. Так что, к сожалению, на фортепиано я не играю.

Сколько инструментов приходится возить с собой на гастроли? Есть ли среди ваших гитар основная?

Группа у меня состоит из шести музыкантов, и у всех большой набор различных инструментов. Возим большую кучу барабанов. Как правило, это два малых барабана, бочка… Ставятся триггеры, которые добавляют к акустическому звучанию барабанов электронные звуки с MIDI-модуля. Приходится возить большой перкуссионный сет – это конги, бонги, кахоны, цимбалы, рототомы, крэши…

Конечно же, берем клавишные инструменты, много всяких. Используем playback, когда включаются определенные фразы, сэмплы, иногда запускается какой-нибудь бит, добавочные треки. То есть, используются абсолютно все современные технологии, применяемые в живых концертах.

Возим духовые инструменты, MIDI-духовые, дудки всякие: наи, рожки, дудуки, сопелки, гуделки. Возим бас-гитары, ладовые и безладовые, четырех-, пяти- и шестиструнные. Всевозможные процессоры эффектов, бас-гитарную обработку.

У меня, как у бэнд-лидера, пять основных инструментов. Это электроакустическая гитара Godin Grand Concert с нейлоновыми струнами, отличная гитара Taylor с металлическими струнами, две акустические гитары мастера Александра Козырева плюс греческая бузука. Вот это мой набор инструментов, который сопровождает меня на всех концертах.

Назвать какой-либо инструмент основным я не могу – они все основные. Все пять тембров, все пять звуков – уникальны.

Я также использую радиосистему. Обработка сигнала проводится уже звукорежиссером. Саундчек занимает очень много времени. В инструментальном концерте все построено на звучании, на аранжировочных решениях. И на концерте, который длится 2,5-3 часа, к качеству звучания гитар и всей команды в целом подходят очень серьезно. Наш технический райдер – один из самых сложных в России, но, как правило, нашими промоутерами и тур-менеджерами его удается выполнять. Так что особых проблем со звуком мы не испытываем. Наши концерты очень яркие, интересные, эффектные. Мне приятно об этом говорить, так как они выполнены на мировом уровне, что подтверждают наши коллеги из Америки, из Германии, бывшие на наших концертах. Собственно, все это отражается на наших DVD, которые мы периодически выпускаем.

А где приобретаете свои гитары?

По-разному бывает. Иногда я могу их купить в гастрольных поездках, случайно. Иногда их делает мастер, уже упоминавшийся ранее Александр Козырев. Бывает, я покупаю гитары на eBay, вслепую. Если вижу у коллег уникальный инструмент, могу купить у них.

На сегодняшний день моя коллекция гитар насчитывает 25 инструментов. Это и акустические, и электроакустические инструменты, как с нейлоновыми, так и с металлическими струнами. Есть греческие бузуки и дутар, есть безладовые гитары. Коллекция большая, но это не музейная коллекция, не экспонаты. Это реально действующие студийные и концертные инструменты, которые активно используются.

А есть ли у вас в коллекции электрогитары?

У меня нет электрогитар. Так уж сложилось, что у меня завелась дружба с несколькими очень хорошими музыкантами, которые играют на электрогитарах. Поэтому, когда в студийной работе возникает вопрос о записи электрогитары – а такое нечасто, но бывает – я их просто приглашаю. Они приносят свои комбики, примочки, инструменты, и играют то, что требуется.

У меня есть желание купить хорошую электрогитару, типа Gibson SG, на которой играет Ангус Янг. Мне она нравится, она из моей молодости, из моего детства, поэтому мне и хочется такую гитару. Но я хочу купить реально раритетный инструмент того времени с хорошим, разыгранным корпусом, с хорошим сустейном и отличным звуком. Поэтому, если мне попадется такая гитара, я ее с удовольствием приобрету, вспомню молодость, поиграю на ней, поэкспериментирую. Вряд ли я эту гитару буду использовать в концертах, но в каких-то студийных набросках это вполне возможно. Именно эта модель Gibson мне очень нравится и подходит мне, она удобна для меня по грифу и по форме.

Не тяжело ли на сцене «делать шоу» и одновременно играть техничные вещи?

Я не «делаю шоу», я просто играю музыку, а внутренняя энергия, драйв как-то подбрасывает меня, и в каких-то произведениях меня начинает носить, бросать, подкидывать на сцене. Специально я ничего не делаю, это просто музыка… Музыка во мне. И я ее просто дарю зрителям.

А об игре технических пассажей я просто не думаю. Для меня все это органично и естественно – во время концерта двигаться, подпрыгивать, подходить к другим музыкантам. Но где-то я могу камерно сидеть на стульчике и не двигаться. Потому что определенная музыка меня так умиротворяет, что я растворяюсь в этом музыкальном пространстве.

Так что трехчасовой живой концерт абсолютно разный по музыке, по динамике, по эмоциям. В нем есть все – взрывы, подъемы, радость, разочарование, смех и слезы. И поэтому в течение концерта я тоже разный.

Не хотите ли написать пару вещей с вокалом?

Вообще-то вокал активно присутствует на моих студийных работах, а на концертах он звучит в виде сэмплов. Но тут, знаете, как звезды совпадут. Если я найду интересный тембр, и мне вокалист понравится, то я могу использовать его вокал как инструмент, привнося определенную тембровую окраску в то или иное произведение. Практически в каждом альбоме есть такое произведение.

Так что я всегда воспринимаю голос как музыкальный инструмент с интересным тембром. Но не всегда хочется, чтобы были слова, чтоб у песен была смысловая нагрузка. Потому что далеко не всегда это нужно. Я делаю инструментальную музыку, я ее люблю, обожаю, это то, в чем я растворяюсь и получаю безумное удовольствие и счастье.

И насколько востребована такая инструментальная музыка?

Очень востребована! Это постоянно развивающийся жанр. Причем не только гитарный, но и скрипичный, фортепианный, электронный, этнический. Может быть, у нас в стране это развитие идет с отставанием, а скорее даже с гигантским отставанием, но тут проблема заключается в том, что у нас нет института продюсирования. Есть хорошие музыканты, но нет специализированного лейбла, который занимался бы только инструментальной музыкой. В частности – гитарной инструментальной музыкой. В любой развитой западной стране есть лейбл, который занимается только инструментальной, только гитарной, и только акустической музыкой, вы понимаете! А на всю нашу огромную страну нет такого лейбла! Нет продюсеров, нет продюсерских центров в этой области музыки. То есть, проблема чисто экономическая, выходящая за рамки творчества. Именно поэтому я стал сам заниматься продюсированием. Когдя я в 1998 году приехал в Москву, я понял, что здесь все достаточно сложно. И стал сам заниматься изучением продюсерских принципов – как общаться с людьми, как общаться со звукозаписывающими компаниями, как убеждать, как выискивать возможность для съемок клипа, для записи. Как правильно подавать музыку, позиционировать ее, найти свою целевую аудиторию, работать с продвижением, с PR. Был выполнен огромный объем работы, и я до сих пор учусь, чтобы досконально понять механизм работы – не музыкальной, а именно организаторской. Это безумно сложная, но и интересная работа, и мне ее приходится выполнять. Сейчас может быть в чуть меньшей степени, чем раньше. Но в то время мне приходилось достаточно много работать. Мне было очень тяжело. Я приехал из маленького белорусского городка в Москву, этот огромный, динамичный, непростой город, где надо было начинать все с нуля. Были идеи, красивые мелодии, музыка. Был вектор – куда двигаться. И люди мне верили, шли за мной, организовалась команда, снимались первые клипы, записывались первые альбомы, делались первые шаги в области рекламы. И таким образом постепенно раскачивалась вот эта лодка под названием «ДиДюЛя».

Что надо делать для своей раскрутки конкретно? Не полениться пораньше встать, поехать познакомится с нужными людьми, отослать свое предложение, встретиться, поговорить, опять встретиться… Быть в постоянном движении, и не только музыкальном движении. Тут никаких секретов нет, все просто. А активная жизненная позиция поможет вам.

Но еще раз говорю – у нас в стране это сложно. И мне хочется помогать молодым, начинающим музыкантам. Мне присылают много демозаписей, есть интересные имена, и я в этом направлении уже предпринял кое-какие шаги. Мной спродюсирован и выпущен альбом Дениса Асимовича, потрясающего классического гитариста. Альбом феноменален по звуку, по качеству, по исполнению и по внешнему виду. Это музыка с настроением, которая нашла отклик на Западе и переиздается в Европе. Но это академическая музыка.

Есть мысль поработать в современном жанре, в современной стилистике, есть интересные имена, поэтому определенные шаги предпринимаются и в этом направлении.

Так что я с удовольствием принимаю все демозаписи, фото- и видеоматериалы, которые мне приходят, захожу на сайты музыкантов, знакомлюсь с их творчеством. То есть, активная работа в этом направлении ведется.

Считаете ли вы себя успешным гитаристом?

Ну, я не считаю себя успешным гитаристом, я считаю себя просто музыкантом, композитором, который делает музыку, а главным инструментом для передачи этой музыки является гитара. У нас почему-то очень четко делят – гитарист и музыкант. Такого не должно быть. Есть просто одно понятие – музыкант. Он может играть на гитаре, а может играть на каком-либо другом инструменте… Мне это разделение не нравится.

Успешный или не успешный – это тоже абстрактное понятие. Все познается в сравнении. Я себя позиционирую как человека, который много работает, получает удовольствие от выступлений, от сочинения музыки, от самого процесса музицирования. А понятие успешности для меня абсолютно расплывчато и ничего не значит. И не влияет на меня как на композитора и на личность. И даже как-то напрягает. Вот вы мне сейчас этот вопрос задаете, а меня даже несколько коробит. Я просто музыкант, который играет и сочиняет.

Дидюля получил в пять лет в подарок от своей матери. С этого момента он начал «экспериментировать со звуком и гитарой»: ставил на гитару звукосниматель, датчик, подключал инструмент к самодельному усилителю. Вместе с друзьями посещал концерты, наблюдал, как играют на свадьбах . Позже был принят в качестве третьего гитариста в вокально-инструментальный ансамбль «Алые Зори» под руководством Николая Хитрика. Концерты проводились в разных городах , колхозах и совхозах , а позже в кооперативном ресторане.

После распада ансамбля Дидюля занялся звукорежиссёрской работой в гродненском ансамбле песни и танца «Белые Росы», где играли, пели и танцевали в основном польские, белорусские, украинские, цыганские народные танцы и мотивы. В составе этого коллектива Дидюля впервые побывал с гастролями в Европе - в Испании , Италии , Польше , Швейцарии , Франции , Германии . В Испании он познакомился со стилем фламенко - традиционным испанским музыкально-танцевальным стилем, который и повлиял на его окончательное становление (в творчестве Дидюли отслеживаются некоторые пассажи и ритмы, характерные для фламенко и других испанских направлений, но всё же стопроцентным фламенко эту музыку назвать нельзя). Первый альбом Дидюли вышел в 2000 году, в 2002 году Дидюля собрал группу музыкантов и начал активную гастрольную деятельность. С первых альбомов музыкант смело экспериментирует с электронным звучанием, гитарные пассажи удачно подчёркиваются плотными и ритмичными аранжировками в стиле хаус (стоит отметить ремикс проекта Astero на композицию «Фламенко»).

Дидюля является автором более 120 инструментальных композиций, сочетает в одном лице композитора, исполнителя собственных произведений и продюсера проекта «Дидюля». «Дидюля» является самым гастролирующим инструментальным коллективом России (120 концертов в год), на сцене вместе с Дидюлей в концертном действе принимают участие перкуссионисты (Рустем Бари и Андрей Атабеков), клавишник (Хайбула Магомедов), бас-гитарист (Дмитрий Ершов) и духовая группа (Валерий Складанный и Рамиль Муликов).

Дидюля являлся продюсером творчества классического гитариста Дениса Асимовича, потерявшего зрение в раннем возрасте и ушедшего из жизни в 2008 году, в возрасте 33 лет «Благодаря еще одному гродненцу, фамилия которого теперь известна чуть ли не на полмира, ДиДюЛе, Денис Асимович записал альбом своей музыки. Записано всё было в Москве сначала на персональной студии ДиДюЛи, затем в студии „КВАДРО“ (где писались и Пугачева, и Земфира). Продюсер проекта - ДиДюЛя.»

6 декабря 2012 года увидел свет девятый студийный аудиоальбом Дидюли «Орнаментальный», в начале января 2013 года вышло коллекционное издание «LIVE in Kremlin» (2DVD+3CD). В концерт входит несколько композиций, которые (по словам самого Дидюли) никогда не были и не будут выпущены в студийной записи, по той причине, что музыкант их чувствует только в живом исполнении.

В ноябре 2013 года ДиДюЛя совместно с белорусским певцом Максом Лоренсом подал заявку на участие в национальном отборочном туре конкурса «Евровидение-2014» от Республики Беларусь чтобы представить песню «Now you’re gone».

Валерий Дидюля (р. 24 января 1969, Гродно) - белорусский гитарист и композитор, выступающий сольно, лидер группы «ДиДюЛя». Исполняет фолк-музыку и музыку в жанре фьюжн.

После распада ансамбля Дидюля занялся звукорежиссёрской работой в гродненском ансамбле танца и пляски «Белые Росы», где игралась, пелась и танцевалась разная музыка, в основном польские, белорусские, украинские, цыганские народные танцы. В составе этого коллектива Дидюля впервые побывал с гастролями в Европе - в Испании, Италии, Польше, Швейцарии, Франции, Германии. В Испании он познакомился со стилем фламенко - традиционным испанским музыкально-танцевальным стилем.
Первую гитару Валерий получил в пять лет в подарок от своей матери. С этого момента он начал «экспериментировать со звуком и гитарой»: ставил на гитару звукосниматель, датчик, подключал инструмент к самодельному усилителю. Вместе с друзьями посещал концерты, наблюдал, как играют на свадьбах. Позже был принят в качестве третьего гитариста в вокально-инструментальный ансамбль «Алые Зори» под руководством Николая Хитрика. Концерты проводились в разных городах, колхозах и совхозах, а позже в кооперативном ресторане.

После распада ансамбля Дидюля занялся звукорежиссёрской работой в гродненском ансамбле танца и пляски «Белые Росы», где игралась, пелась и танцевалась разная музыка, в основном польские, белорусские, украинские, цыганские народные танцы. В составе этого коллектива Дидюля впервые побывал с гастролями в Европе - в Испании, Италии, Польше, Швейцарии, Франции, Германии. В Испании он познакомился со стилем фламенко - традиционным испанским музыкально-танцевальным стилем, который и повлиял на его окончательное становление (в творчестве Дидюли отслеживаются некоторые пассажи и ритмы, характерные для фламенко и других испанских направлений, но все же фламенко эту музыку назвать нельзя).

Валерий Дидюля являлся продюсером классического гитариста Дениса Асимовича, потерявшего зрение в раннем возрасте.

Дидюля: биография, интересные факты

Это легендарный белорусский гитарист, творчество которого не имеет аналогов на постсоветском пространстве. Исполняемые им композиции тонким образом совмещают в себе шарм инструментальной музыки с современными обработками и необычным звучанием. Подобный симбиоз придает трекам этого гитариста какой-то особенный колорит, а потому не восхищаться его творчеством очень и очень сложно.

Свою первую гитару Валерий получил, когда ему было пять лет, в подарок от матери. С этого момента он планомерно развивал свои врожденные таланты, методично перебирая струны и переставляя аккорды один за другим. Его учителя восхищались его работоспособностью, а он, не обращая внимания ни на что, просто совершенствовал свою игру, глядя на великих гитаристов своего времени.

В подростковом возрасте Валерий впервые узнал о существовании различных вспомогательных приспособлений, позволяющих работать над гитарным звуком. С этого момента эксперименты с примочками, датчиками, звукоснимателями и прочими подобными элементами стали настоящим наваждением для молодого музыканта. Он развивал свое мастерство, а параллельно с этим работал над созданием оригинального гитарного звука.

Очень скоро подобные усилия принесли свои плоды. Композиции Дидюли начали впервые приобретать свое необычное звучание. Однако пока до настоящих вершин было еще далеко. Некоторое время спустя в качестве третьего гитариста наш сегодняшний герой устроился в вокально-инструментальный коллектив «Алые Зори», который в тот период был весьма популярен в БССР. Концерты группы проходили практически повсеместно - в городах, местечках, деревнях, колхозах и т.д. Ансамблю способствовал успех, но в какой-то момент «Алые Зори» все-таки начали распадаться. Причиной тому послужил распад СССР, а также огромное множество открывшихся возможностей. Кто-то из музыкантов уехал на запад, кто-то открыл свой собственный бизнес и только лишь наш сегодняшний герой продолжал планомерно работать над своим творчеством.

В начале девяностых годов он присоединился к гродненскому коллективу «Белые Росы», в рамках которого долгое время работал не только в качестве гитариста, но и звукорежиссера. В тот период названный коллектив преимущественно занимался исполнением белорусских, польских и украинских народных песен. Стиль «фольк» настолько понравился Валерию Дидюле, что впоследствии нотки народной музыки постоянно звучали во всех его более поздних композициях. Помимо этого стоит также отметить, что именно в составе ансамбля «Белые росы» наш сегодняшний герой впервые отправился на гастроли по странам западной Европы - Польше, Германии, Франции, Швейцарии, Италии, Испании и некоторым другим странам. Особенно большое впечатление на молодого музыканта оказала Испания, а точнее - свойственная для нее гитарная музыка в стиле фламенко. После окончания гастролей Валерий Дидюля еще на несколько лет задержался в этом пиренейском государстве, изучая в течение этого времени гитарные пассажи и ритмы. Таким образом, уже к концу 2000-х годов стиль белорусского музыканта был окончательно сформирован. Музыка фламенко тонким образом переплеталась в нем с белорусско-польскими народными мотивами, а дополняли все это современные аранжировки в стиле хаус.

В конце девяностых годов Валерий Дидюля собрал вокруг себя неплохой коллектив единомышленников, вместе с которым начал гастролировать по Беларуси, Польше, Украине, Испании. Активную помощь в продвижении молодого музыканта оказали в этот период минский бизнесмен Игорь Брускин и композитор Олег Елисеенко. По их совету музыкант переехал в Минск и принял участие в нескольких крупных концертах и конкурсах. Музыка Дидюли всюду производила фурор, а потому очень скоро наш сегодняшний герой получил предложение выступить на международном фестивале «Славянский базар».

Появление на столь крупном музыкальном форуме открыло перед Валерием Дидюлей многие двери. Его пригласили работать в Москву, и уже там наш сегодняшний герой начал работу над своим первым студийным альбомом. Пластинка «Фламенко» увидела свет в 2000-м году. Следом за этим вышел дебютный клип исполнителя.

В скором времени за помощью к талантливому уроженцу Гродно начали обращаться многие известные российские музыканты. Так в разные годы Дидюля работал с Авраамом Руссо, Кристиной Орбакайте, Дмитрием Маликовым и многими другими популярными исполнителями. В 2002-м году славу гитариста упрочил новый студийный альбом - «Дорога на Багдад», следом за которым последовал альбом «Сатиновые берега». К настоящему моменту в дискографии музыканта есть уже девять студийных альбомов. В составе группы «Дидюля» белорус гастролирует по странам СНГ, давая около 120 концертов ежегодно.

Заработав себе имя в мире шоу-бизнеса, Валерий Дидюля начал работать также и в качестве продюсера. При его поддержке выпущен альбом белорусского музыканта Игоря Дедусенко. А также пластинка другого земляка - гитариста Дениса Асимовича, еще в раннем детстве потерявшего зрение.

Дидюля, "Путь домой", видео

Популярный белорусский музыкант, композитор и гитарист Дидюля (полное имя Дидюля Валерий Михайлович) родился в городе Гродно двадцать четвёртого января 1969 года (24.01.1969г). Дидюля работает в стиле фолк-музыки, фьюжн и нью-эйдж.

Когда Дилюле исполнилось пять лет, его мама подарила мальчику гитару, определив тем самым его дальнейший творческий путь. С этого момента Дидюля не расставался с любимым музыкальным инструментом, проводил эксперименты с усилителем и звукоснимателем. Мальчик набирался опыта, смотрел, как играют музыканты на концертах и свадьбах. Вскоре Дидюля стал участником ВИА «Алые зори», которым руководил Николай Хитрик. Коллектив выступал в совхозах и ресторанах, гастролировал по городам.

После того, как группа «Алые зори» распалась, Дидюля стал звукорежиссёром в ансамбле из Гродно «Белые росы», который работал в основном в жанре народной музыки. В составе группы Дидюля побывал с гастролями во многих европейских странах. В Испании Дидюля узнал стиль фламенко, который в дальнейшем оказал большое влияние на творчество музыканта. Первый музыкальный альбом Дидюли, вышедший в 2000 году, так и назывался – «Фламенко».

В 2002 году Дидюля создал свою собственную музыкальную группу. Музыканты использовали электронную музыку, экспериментировали с аранжировками в стиле «хаус».
Дидюля создал более ста музыкальных произведений, являясь одновременно исполнителем, композитором и продюсером. Дидюля даёт сто двадцать концертов в год и признан самым гастролирующим музыкальным коллективом России. Вместе с Дидюлей выступают Хайбула Магомедов (клавишные), Александр Леер и Рустем Бари (перкуссия), Дмитрий Ершов (бас-гитара), Рамиль Муликов и Валерий Складанный (духовые).
Как мы уже писали, . Музыканты намерены исполнить песню «Now you"re gone» («Теперь ты ушла»). Музыку написал сам Дидюля, слова солиста знаменитой группы «Deep Purple» Джо Линн Тёрнера.